Комиссия по законодательству и правам человека Партии народного равенства и демократии (ПНРД) и Ассоциация юристов за права и свободу (АЮПС) составили отчет о нарушениях прав в закрытой тюрьме типа Т в Карабюке. Эти данные были обнародованы в ходе пресс-конференции в штаб-квартире партии.

Депутат Науроз Уйсал Аслан сообщила, что сотрудники антитеррористических подразделений полиции провели обыски в двух камерах тюрьмы, о которой идет речь. Уйсал сказала: «Подготовленный нами отчет раскрывает информацию о том, как и на каких основаниях отменяется освобождение заключенных, отбывших свой срок».

Режим изоляции и беззакония в тюрьме на Имралы

Отметив, что Турция переживает социальный упадок, депутат заявила, что в стране царит несправедливость, а обществу навязывают бесправие: «Это беззаконие, и у нас нет сомнений, что оно берет свое начало на острове Имралы, где функционирует бесчеловечный режим, равнозначный пыткам. Все эти методы применяются к г-ну Абдулле Оджалану». Она добавила, что этот режим распространяется на тюрьмы Курдистана и Турции и на все общество со всеми своими практиками, включая полную изоляцию.

17 человек остались в тюрьме на незаконных основаниях

Уйсал рассказала о том, что 17 заключенных, находящиеся в тюрьме типа Т в Карабюке, не вышли на свободу, несмотря на тот факт, что отбыли срок, позволявший рассчитывать на освобождение: «Их законные права были узурпированы. Хотя дата условного освобождения многих заключенных уже миновала, их освобождение откладывалось два или три раза по решению комиссии.

От произвола со стороны тюремной администрации пострадали Ширин Ташдемир, Хакки Айгюн, Халил Темель, Кадри Алкоч, Ахмет Байна, Эджер Доган, Али Коч, Мехмет Сарыалтун, Абдулла Ок, Айдын Кудат, Абдуррахман Гюнер, Мустафа Каракая, Хасан Огют, Адем Октай, Али Хайдар Эльякут, Метин Чакыр, Мухиттин Пиринчиоглу».

Алишан Шахин, член Центрального исполнительного комитета Ассоциации по правам человека (АПЧ) и представитель АЮПС, указал на практику работы тюремных комиссий, принимающих решения об отказе в освобождении, и заявил, что эти методы применяются только к курдам, левым политикам и социалистам. Шахин назвал этот подход прямой дискриминацией: «Они пытались узаконить свои действия, прикрываясь юридическими нормами. Они делают эту работу по-своему. Но подобная деятельность не принесла им ничего, кроме дискредитации этой страны и её судебной системы в целом. Все увидят этот факт».

Сообщив, что заключенные лишились возможности освобождения, представ перед тюремной комиссией, Шахин сказал: «Такого закона, такого режима исполнения наказания не существует нигде в мире. Это вопиющее беззаконие и настоящая пытка. В поправке к закону, которую они внесли, им стоило бы добавить: «Это касается каждого, за исключением курдов, левых политиков и социалистов». Хотелось бы, чтобы вы написали и это и были откровенны».

Незаконные решения бюрократов

Комментируя работу тюремных комиссий и наблюдательных советов, Шахин напомнил о том, что однажды на заседание привели заключенного, оказавшегося в полном одиночестве, и это заседание даже не было записано на видео. Никто не знал о том, что происходило в ходе общения узника с представителями тюремного совета. Шахин добавил, что заключенного следовало привести на заседание совета вместе с его адвокатом или законным представителем, назначенным юридической коллегией; поскольку это не было сделано, работа совета была незаконной, а его решения – нелегитимными.

Правозащитник отметил, что примеры, похожие на события в закрытой тюрьме типа Т в Карабюке, не встречались в истории Турции до недавнего времени. Однако, с усилением изоляции Абдуллы Оджалана освобождению заключенных стали препятствовать, а правонарушения участились.

«Наделенные широкими полномочиями»

Сопредседатель отделения АЮПС в Анкаре и адвокат Ферди Сидар сказал: «Правосудие и закон не должны характеризоваться произвольными решениями, но именно такие решения принимают административно-наблюдательные советы при тюрьмах. Эти комиссии были созданы для ограниченных целей, включая решение вопросов, связанных с социальной, спортивной и культурной деятельностью заключенных и соблюдением правил нахождения в пенитенциарном учреждении. Однако, со временем их постепенно наделяли новыми полномочиями. Они получили запретительные полномочия, которые напрямую влияют на текущую и будущую жизнь заключенных, позволяя удерживать их в тюрьмах, несмотря на судебные решения и даже практику Верховного суда и международное право».

«Это несовместимо с законом, моралью и совестью»

Подчеркнув, что отсрочка освобождения – не та ситуация, которую можно объяснить с точки зрения закона, Сидар продолжил: «Людям, отсидевшим в тюрьме около 30 лет, препятствуют в освобождении, приводя множество абсурдных оправданий, включая: вы плохо себя ведете, вы не раскаиваетесь, вы прочитали слишком много книг, вы не читаете эти книги и т.д. Как юристы, мы хотели бы оценить это с юридической точки зрения, но эти решения и практика не имеют ничего общего ни с законом, ни с совестью, ни с моралью. Отказ в освобождении заключенных на три месяца, полгода и год вышел за рамки, которые можно объяснить правовым путем. С точки зрения закона и совести государство должно действовать в соответствии с принципом равенства и запрета на дискриминацию, а также принять меры в соответствии с принципом «равенства в исполнении».