Карима Катайон впервые услышала имя Махса Амини по радио в Кабуле. Она ехала в машине с подругой, другой молодой женщиной 20 лет, и обе были тронуты сообщениями о том, что тысячи мужчин и женщин по всему Ирану вышли на улицы в знак протеста из-за смерти 22-летней девушки, находившейся под стражей в полиции по обвинению в несоблюдении дресс-кода Исламской Республики.

26-летняя предпринимательница не одинока. Афганцы внутри страны и за ее пределами начали следить за сообщениями о протестах, которые в итоге переросли в движение, призывающее к реформам или даже к свержению правящих клерикалов в соседнем Иране.

Если бы мужчины Афганистана поддержали своих женщин, ни одна группировка, ни «Талибан»*, ни «Исламское государство» *, никто не смог бы навязать нам такие правила», – говорит Карима Катайон.

Она говорит, что когда она следила за сообщениями, то была одновременно тронута и разочарована: «Я подумала: «Хорошо для народа Ирана, что там мужчины и женщины вместе отстаивают свои права».

Но как бы она ни надеялась на иранский народ, Катайон ощутила глубокую печаль за афганский народ, который в течение последнего года находился под властью так называемого Исламского эмирата Талибана.

«Мне не было грустно быть афганкой 15 августа, но за эти [прошедшие] недели, слушая сообщения о том, как иранские мужчины и женщины встали вместе, я впервые испытала разочарование по отношению к собственному народу», – говорит она, имея в виду день в 2021 году, когда бывший президент Ашраф Гани бежал из страны, а талибы вернулись к власти после 20-летнего мятежа.

По словам Катайон, наблюдая видеоролики, на которых иранские мужчины стригут волосы в знак солидарности с женщинами, которые сделали то же самое в знак сопротивления правительственным указаниям по поводу женской одежды, она хотела бы, чтобы больше афганских мужчин вышли на улицы в защиту своих женщин.

Где мужчины?

После возвращения талибов к власти в августе прошлого года девочки-подростки в 32 из 34 провинций Афганистана не могут посещать среднюю школу. Кроме того, большинству женщин было запрещено возвращаться на государственные должности, за исключением нескольких министерств и управлений, которые все-таки разрешили им вернуться.

За последний год в нескольких городах прошли небольшие акции протеста женщин, но они были исключительно женскими и неоднократно подвергались нападениям со стороны талибов.

На кадрах, снятых мобильными телефонами на месте нескольких протестов, видно, как талибы стреляют в воздух и прогоняют как демонстрантов, так и журналистов, освещающих эти собрания. Протестующие женщины также обвиняют талибов в том, что те применяют слезоточивый газ.

«Где мужчины? – спрашивает Катайон, прежде чем ответить на свой собственный вопрос. – Правда в том, что наши проблемы начались не с Талибана». Катайон рассказывает о жизни одинокой образованной молодой женщины, живущей в столице с 2018 года.

«Послушайте, 50, может быть, 60 процентов моего страха связаны с талибами, но остальное – с самими людьми. Поверьте мне, если бы мужчины Афганистана стояли на стороне своих женщин, ни одна группировка, ни «Талибан», ни «Исламское государство», никто не смог бы навязать нам такие правила».

Афганские мужчины пытаются защитить права своих дочерей на образование

В прошлом месяце мужчины в юго-восточной провинции Пактия вышли на улицы после того, как талибы закрыли пять средних школ для девочек. Протестующим удалось ненадолго возобновить работу этих школ.

Через несколько дней старейшины в Кандагаре, где базируется руководство Талибана, также призвали к возобновлению работы средних школ для девочек в южной провинции. С аналогичными призывами выступили и чиновники провинции Парван, расположенной к северу от Кабула.

Но женщины-активистки говорят, что необходимо сделать еще больше, и что афганские мужчины должны больше заявлять о своем присутствии.

Жолия Парси принимала участие в нескольких акциях протеста, призывая талибов вернуть право на образование и работу всем девочкам и женщинам по всему Афганистану. Она тоже сокрушается по поводу того, что мужчины еще не встали плечом к плечу с женщинами, требуя соблюдения их «основных» прав, но говорит, что ситуация в контролируемом талибами Афганистане сильно отличается от Ирана.

«Женщины Афганистана в настоящее время заняты тем, что требуют элементарных вещей. Право на образование для девочек-подростков. Право на работу для всех женщин. Право путешествовать без страха. Нам предстоит пройти долгий путь, прежде чем мы сможем сделать то, что делают женщины Ирана», – говорит Парси.

В четверг около 25 афганских женщин провели акцию протеста перед посольством Ирана в Кабуле в поддержку протестов в Иране, скандируя «Женщина, жизнь, свобода!» – мантру, которую используют иранцы. Затем талибы стали стрелять в воздух и разогнали их.

Когда мужчины и женщины протестовали в Афганистане, они сталкивались с тюремным заключением, жестоким обращением и пытками со стороны талибов. В августе прошлого года, через несколько дней после возвращения талибов к власти, трое молодых людей в восточном городе Джелалабад были убиты, когда они попытались поднять традиционный трехцветный флаг вместо черно-белого флага талибов.

В связи с этим Парси и Катайон говорят, что афганский народ нашел свой собственный способ выразить протест ограничениям, наложенным Талибаном на повседневную жизнь – возвращение к подобию нормальной жизни.

«Я не буду меняться ради них»

Когда в мае прошлого года талибы объявили, что все женщины должны закрывать лицо и носить либо всеохватывающий черный никаб в арабском стиле, либо местную голубую чадари, или паранджу, Парси сначала присоединилась к женскому протесту, который был быстро разогнан талибами. Но она не позволила грубой силе талибов остановить ее.

«Я вернулась на улицы, одетая так, как всегда, я даже достала свой телефон и вышла в прямой эфир, чтобы показать всем, что афганским женщинам нельзя указывать, что такое хиджаб, а что нет», – говорит Парси о растущем числе мужчин и женщин, которые пытаются вернуться к своему обычному стилю одежды в городских центрах страны.

«То, что мы выходим на улицу одетыми, как всегда, – это форма протеста. Мы хотим, чтобы талибы знали, что они должны либо измениться сами, либо принять Афганистан таким, какой он есть, другого выбора нет», – говорит Парси.

Катайон согласна

Она взяла за правило путешествовать по стране и выкладывать фотографии и видео, на которых она показывает своим 15 000 подписчикам в Instagram, что живет своей обычной жизнью.

«Когда мы протестовали, мы протестовали не против хиджаба. Мы протестовали против требования носить чадари или никаб, потому что мы знаем, что такое ислам. Мы знаем, как одеваться», – говорит Жолия Парси. «Страх перед талибами не может заставить нас скрываться. Я работала, я училась. Я не могу перестать жить своей жизнью из-за них», – говорит Катайон о том, что придает ей смелости выходить на улицу в обычной одежде в городе, где чиновники Талибана расклеили таблички с указаниями, что можно и что нельзя носить женщинам.

Парси говорит, что афганские женщины, которые в большинстве своем являются мусульманками, не хотят, чтобы их религию диктовали им чужие мужчины.

Парси признает, что ее останавливали талибы, но до сих пор ей не угрожала физическая расправа.

«Они останавливали меня, они оскорбляли меня за ту одежду, которую я ношу, но я не собираюсь меняться ради них. Они должны знать, что я афганка. Я мусульманка. Я так одеваюсь», – говорит она.

Учительница в Кабуле, не пожелавшая назвать своего имени, согласна с оценкой Парси. Она говорит, что в отличие от Ирана, афганские женщины не против хиджаба, они просто хотят соблюдения своих основных прав.

«Они лишили наших девочек образования, права на работу. Женщины Афганистана никогда не говорили, что им не нужен хиджаб, – говорит учительница. – Мы мусульманки, у нас нет проблем с хиджабом. Мы хотим отстоять то, что принадлежит нам по праву – нашу возможность быть частью нашего общества без ограничений».

* – террористическая организация, запрещена в РФ