Ильхам Омер (Дия Дживан) – одна из женщин Рожавы, чьи жизни изменила курдская освободительная борьба. Омер участвует в политической работе уже 34 года. С момента начала революции, пришедшей в Курдистан одиннадцать лет назад, она работает в женском приюте в Камышло. Омер говорит о важности борьбы за свободу для жизни женщин: «Женская идентичность, погребенная в тисках традиций и обычаев, снова появилась на свет. Борьба за свободу означала для нас возможность почувствовать её дыхание. Я была женщиной без перспектив, которую выдали замуж в детстве. Сегодня я в состоянии работать ради будущего всех женщин. Этим я обязана Абдулле Оджалану (национальному лидеру народа курдов), освободительной борьбе и нашим павшим героям».

Ильхам Омер родилась в 1969 году. Она была вынуждена бежать со своей семьей из Северного Курдистана в Рожаву. В раннем возрасте она потеряла отца, и мать воспитывала её в одиночку. Когда ей было 12-13 лет, семья жила по соседству с известным курдским поэтом Чегерхвином. Омер рассказывает, что именно благодаря ему она впервые узнала о курдском патриотизме: «Чегерхвин и его жена были стары. Двери в наши жилища соседствовали, и у нас был общий сад. Я приходила к ним снова и снова, чтобы помогать им. Он рассказывал о курдских восстаниях. Хотя я не все понимала, я все равно слушала его. Так ещё в детстве зародилась моя любовь к Курдистану. От Чегерхвина я узнал, что означает Науроз (новый год)».

Под впечатлением от Бериван

В 1988 году Омер познакомилась с курдским освободительным движением. Глубокое впечатление на нее произвела Биневш Агаль (Бериван). Омер говорит: «Согласно традиции, моя семья выдала меня замуж в 16 лет. Я всегда страдала от этого. Когда я встретила Бериван, я была еще маленькой девочкой. Тогда я просто была в гостях у друга. Я увидела ее там. Она рассказала мне, как Курдистан был разделен врагами на четыре части, как это повлияло на женщин, как ослабла роль женщин в социуме, как они были вынуждены вступать в детские браки и становиться рабынями мужчин. Она сказала, что теперь женщины присоединятся к борьбе и будут сражаться в горах. Я нашла себя в ее словах. Меня очень тронуло то, что она рассказала. Мне не хотелось с ней расставаться. Незадолго до этого Чегерхвин рассказывал мне о Курдистане и восстаниях. Но, возможно, потому что я была еще мала, я не очень хорошо это понимала. Когда я ушла от друга, я пригласила товарища Бериван к себе домой. Через несколько дней пришел мой друг и сказал, что Бериван приедет к нам».

Ее муж принял участие в курдской борьбе

Омер продолжает: «Если бы я не была в то время замужем и матерью, я бы обязательно ушла в горы. Но у меня был ребенок. Поэтому я решила сначала поговорить с мужем. Я сказала мужу: «У нас есть дочь. Но мне нравится идея апочистов, нравится РПК, и я буду участвовать в их работе. Если ты согласен, то мы можем продолжать жить вместе. Если ты попытаешься остановить меня, то забери нашу дочь и пусть она останется с тобой. Твоя мать присмотрит за ней. Я оставлю вас и уеду. Никто не может помешать мне принять такое решение». Мой муж был патриотом, как и я. Он поддерживал РПК и ее идеи сердцем и душой. Он сказал мне: «Я тоже приму участие в работе. Мы будем бороться за нашу родину вместе». Он действительно стал для меня большой поддержкой. Несмотря на давление общества, он стал моим товарищем и разделил мою ношу. Мы стали примером для подражания в нашем районе. Когда я работала, мой муж заботился о детях и домашнем хозяйстве».

Омер беспокоилась, что семья ее мужа создаст проблемы; но, напротив, она получила огромную поддержку от свекрови, которая сама испытала на себе самое жестокое угнетение со стороны турецкого государства.

«Боритесь и отомстите за нас»

Ильхам Омер продолжает: «Моя семья бежала из северного Курдистана. Я родилась в Камышло. Отец моего мужа – из племени омерян. Одна из семей этого племени работала на государство. У других, семьи моего мужа, были проблемы с государством. Отец моего мужа пытался бежать в Рожаву, чтобы избежать военной службы в Турции. Он и многие члены моей семьи были убиты турецкими солдатами. Им отрезали головы. Моей свекрови и некоторым родственникам удалось бежать; они приехали в Камышло. Мы с мужем волновались, когда сказали свекрови, что присоединимся к освободительной борьбе и будем работать ради Курдистана. Мы думали, что они будут препятствовать, но она, наоборот, сказала: «Действуйте и отомстите за нас турецкому государству». Это была большая поддержка для меня. Моя свекровь очень меня поддержала. И я приняла участие в курдском освободительном движении, как и вся семья моего мужа».

«Доверие к женщинам крепнет»

Несмотря на поддержку близких, недоверие к женщинам и старый феодальный менталитет все еще были сильны в курдском обществе, но с развитием борьбы за свободу начались перемены, рассказывает она: «Хотя семья приняла мое решение, вокруг было много разговоров. Наше общество считало это странным, но я и другие женщины настаивали». Когда пришло известие о том, что Бериван пала, это тронуло наши сердца. Эта весть еще больше укрепила наши связи. Мы дали слово заняться нашей работой ещё плотнее».

Режим Баас и жестокие пытки

В период с 1989 по 1991 год Омер дважды оказывалась в тюрьме режима Баас. Она вспоминает: «Они пытали меня, но я никогда не отказывалась от борьбы. Когда меня арестовали в первый раз, на меня не подействовали даже пытки, потому что подруги не попали в руки режима. В 1989 году я должна была встретиться с двумя подругами в определенном месте. Когда мы сели в автобус в Камышло – не показывая, что мы вместе, – я увидела агентов секретной службы. Они заметили нас и, когда мы вышли, погнались за нами. Мы скрылись в переулках, и они потеряли наш след. Они не смогли поймать моих подруг, но ворвались в мою квартиру и арестовали меня. Они спросили, кто эти люди, которые были со мной. Когда я ответила, что не знаю, они совсем обезумели. Они сломали мне ноги, пытая меня. Через 23 дня мои родственники смогли вытащить меня за деньги.

Второй раз это случилось, по-моему, в 1991 году. Мы были на демонстрации. Они следили за нами, и меня забрали. Я оставалась у них в течение десяти дней. Они забрали и других. Они хотели знать, кто эти люди. Я знала их. Все они были такими же рабочими, как и я. Я сказала, что никого из них не знаю. Меня пытали. В конце концов, моя семья смогла выкупить меня, заплатив за мое освобождение».

«Идеи Оджалана в нашей памяти»

Когда Омер впервые услышала об освободительном движении, она не умела ни читать, ни писать. Она говорит: «Я прослушала все кассеты с записями Оджалана. Каждое его слово глубоко трогало меня. Тогда я не умела ни читать, ни писать, но вскоре я узнала так много, что этого оказалось достаточно для работы в движении. Я разработал такой метод: я десятки раз повторяла в памяти все слова, которые говорил лидер, и обдумывала их. И я действительно запомнила всё».

Меры против репрессий

Омер активно участвовала во всех сферах деятельности и отчитывалась о своей работе. Она рассказывает: «Например, вышла газета «Dengê Kurdistan». Я распространяла ее. В те времена вся наша работа была подпольной. Режим оказывал на нас серьезное давление. Это коснулось наших собраний. Поскольку нам постоянно угрожали арестом, мы проводили свои собрания в трущобах. В то время город еще не был так развит. Мы говорили: «Если режим заметит нас, они не проберутся сквозь эту грязь на своих машинах». Сила справиться с таким объемом трудностей и принять меры против них была не только в нас самих, но главным образом исходила от Абдуллы Оджалана и наших павших героев».

Пионер женского движения

С 1988 года Омер работает на благо движения, не делая перерывов. В 2005 году она стала одной из первых участниц женского движения Союз «Стар» (позже Конгресс «Стар»), которое было основано в Рожаве в то время, а после революции в Рожаве она стала одной из основательниц женских приютов, созданных 8 марта 2011 года. Омер по-прежнему работает на благо женского движения. Сейчас она отвечает за все женские приюты в Джизре.