Израиль стремится сорвать усилия Ирана по разработке ядерного оружия и обратить вспять иранский проект по закреплению его сил в Ираке, Сирии и Ливане. Израиль не всегда ждет, пока проблема созреет, чтобы встретить ее обычными масштабными военными или дипломатическими средствами. Вместо этого там, где Израиль считает это необходимым, он предпочитает предпринимать прямое действие, чтобы предотвратить полноценное развитие зарождающейся проблемы.

***

Обстоятельства дела остаются спорными. Появились самые разные версии. Но все источники сходятся во мнении, что иранский ученый-ядерщик Мохсен Фахризаде, бригадный генерал Корпуса Стражей Исламской революции Ирана, которого Израиль считает командующим военным элементом иранской ядерной программы, погиб под градом пуль по дороге в свой родной город Абсард, расположенный к югу от Тегерана, 27 ноября.

Никто открыто не взял на себя ответственность за убийство Фахризаде, но можно считать почти несомненным, что за этим стоит Израиль. Таким образом, это событие представляется редким проявлением продолжающейся уже несколько лет кампании – обычно молчаливой войны Израиля в «серой зоне» против Ирана.

Этот процесс (проведение тайных военных операций против Ирана) является естественным партнером израильской дипломатии, усилия которой недавно привели к «нормализации» отношений между Израилем с одной стороны и Марокко, Суданом, Объединенными Арабскими Эмиратами и Бахрейном с другой. Вместе эти меры представляют собой ответ Израиля на стратегическую дилемму, а именно: как Израиль может поддерживать необходимый ему уровень общественного спокойствия и нормальности, уровень, в рамках которого может процветать экономическая деятельность и инновации, и в то же время эффективно участвовать в длительной, открытой борьбе против тех стран и организаций, которые привержены его уничтожению?

Стратегическая доктрина «долгой войны», лежащая в основе деятельности тех организаций и государств, националистических и исламистских, которые вели нерегулярную войну против Израиля в течение полувека, призвана подчеркнуть это противоречие. Идея была сформулирована лидером ливанской Хезболлы Хасаном Насраллой в его речи 2000 года в Бинт-Джбейле. Тогда он утверждал, что израильское общество слабее «паутины». Его мысль заключается в том, что, сделав невозможным стремление к нормальной жизни в Израиле, враги данного государства подорвут волю его народа к продолжению этой жизни и заставят его народ со временем отказаться от своей приверженности данному государственному проекту. Образцом такого желаемого исхода является гибель Французского Алжира и отъезд из этой страны французских поселенцев после 1959 года

Израиль, конечно, не принимает ни исторического сравнения, ни лежащего в его основе диагноза общества. Но это не тот аргумент, для которого характерны уважительные дебаты. Задача, стоявшая перед израильскими стратегами, состояла в том, чтобы разработать средства дипломатии и одновременно средства войны, способные предотвратить проверку этой гипотезы. То, как это выглядит на практике, было продемонстрировано в последние недели.

Цель нынешней анти-иранской военной кампании Израиля двоякая. Она направлена на то, чтобы сорвать продолжающиеся усилия Ирана по созданию потенциала ядерного оружия. Израиль также стремится предотвратить и обратить вспять иранский проект по созданию обширной инфраструктуры поддержки по всему Ираку, Сирии и Ливану (Иран планирует внедрить в эту инфраструктуру передовые системы вооружений, направленные против Израиля).

Это очень похоже на кампанию 21-го века. Считается, что в ней участвует лишь относительно небольшое число израильских агентств и граждан. Ключевыми среди первых являются части ВВС, Моссад и другие разведывательные органы, а также персонал, который научился своему ремеслу в самых отборных подразделениях спецназа Израиля.

Убийство Фахризаде было прерогативой разведывательных групп. Тем временем военно-воздушные силы еженедельно срывают усилия Ирана по созданию и укреплению своей людской и материальной инфраструктуры в Сирии. Эта продолжающаяся кампания, по мнению Яакова Амидрора, бывшего советника по национальной безопасности в Израиле, а ныне научного сотрудника Иерусалимского института стратегии и безопасности, преуспела – как я выразился в недавнем разговоре – в том, чтобы отбросить иранские усилия «на 80-85 процентов».

Тайные операции, включая использование убийств, составляли противоречивую часть израильского способа ведения войны с самого рождения государства – и даже до него. Как известно, премьер-министр Голда Меир некогда поручила израильским спецслужбам ликвидировать виновных в массовом убийстве израильских спортсменов на Мюнхенской Олимпиаде 1972 года. Эта миссия была выполнена, хотя и не без серьезных ошибок и неудач. Последний из людей, непосредственно ответственных за мюнхенскую резню, был убит только в 1979 году.

Но структуры, созданные Израилем для проведения этой кампании, представляли собой скорее формализацию существующей практики, чем совершенно новый поворот. В начале 1960-х годов Израиль в рамках «операции Дамокл»провел серию убийств ученых-ракетчиков, в том числе немецких ветеранов гитлеровской ракетной программы. Эти люди работали вместе с тогдашним египетским режимом над развитием ракетного потенциала Каира.

Еще до создания Израиля сионистские военизированные организации использовали убийства в качестве одного из своих инструментов. Командиром оперативного подразделения Моссада в «операции Дамокл» был будущий премьер-министр Ицхак Шамир. Последний изучал свое ремесло в качестве оперативного офицера «Лохамей ХерутИсраэль» («Борцы за свободу Израиля» – ультра-праваягруппировка, терроризировавшая англичан и выступавшая за союз с Гитлером против Великобритании с целью добиться независимости сионистского государства в Палестине, – прим.), более известной в англоязычном мире как «Банда Штерна». Эта организация убила, среди прочих, посредника ООН графа Фольке Бернадотта в Иерусалиме в 1948 году и Британского государственного министра на Ближнем Востоке Лорда Мойна в Каире в 1944 году.

Первое значительное политическое убийство, совершенное сионистскими организациями, произошло в Иерусалиме в 1924 году. Жертвой стал Якоб Де Хаан, известный еврейский антисионистский лидер. Преступниками были активисты новообразованной вооруженной сионистской организации «Хагана» – первой из сионистских военных группировок.

Это долгий путь – от пистолетных выстрелов одинокого боевика в Иерусалиме 1920-х годов (боевиком, о котором тут идет речь, был уроженец Одессы Авраам Техоми, впоследствии основатель и первый командир «Иргуна») до сложной, высокотехнологичной операции в Иране, которая, похоже, положила конец жизни Мохсена Фахризаде. Но последовательная, хотя и развивающаяся практика связывает их всех. 

Израиль не всегда ждет, пока проблема созреет, чтобы встретить ее обычными масштабными военными или дипломатическими средствами. Вместо этого там, где Израиль считает это необходимым, он предпочитает предпринимать прямое действие, чтобы предотвратить полноценное развитие зарождающейся проблемы.

Бывший заместитель премьер-министра и министр разведки Дэн Меридор, выступая недавно со мной в Иерусалиме, определил предполагаемую израильскую политику убийств в рамках комплексной трехсторонней стратегии, направленной на то, чтобы остановить Иран, не позволив ему перейти к ядерной программе. Стратегия, по словам Меридора, включает в себя «предотвращение» (эвфемизм для активных мер по срыву иранских усилий), «оборону» (включая такие инструменты, как противоракетная система «Стрела») и «сдерживание» (относящееся к собственному предполагаемому ядерному потенциалу Израиля).

Эта стратегия сводит к минимуму нарушения повседневной жизни подавляющего большинства израильтян, которые могут продолжать свои собственные усилия, в значительной степени не зная или не проявляя интереса к деталям национальной безопасности.

Таким образом, это согласуется с нынешними достижениями в области миротворчества и соглашениями о нормализации. Стратегия обороны направлена на то, чтобы держать врагов на расстоянии с минимальной видимостью. Это позволит процветать гражданскому обществу и предпринимательству. Они, в свою очередь, создают потенциал – в сельском хозяйстве, медицинских технологиях, искусственном интеллекте и других областях, которые делают Израиль таким полезным партнером для региональных государств в гражданской сфере.

Убийство Мохсена Фахризаде по дороге из Тегерана в Абсард, таким образом, является частью подхода к конфликту, подхода, направленного на минимизацию последствий и сопутствующего шума, одновременно укрепляя атмосферу безопасности и нормальности, которая делает процветающее общество 21-го века возможным среди беспокойного и раздираемого раздорами района. Инновации, нормализация и сотрудничество для тех, кто ищет доброй воли; молчаливая война для тех, у кого другие намерения. На данный момент, похоже, это работает.