Предложение Турции обеспечить безопасность аэропорта Кабула после того, как возглавляемые США силы НАТО завершат свой вывод из Афганистана в конце этого года, в значительной степени рассматривается как попытка Анкары завоевать расположение Вашингтона. Но такая миссия чревата рисками и неопределенностями, которые могут повлиять на дружественные связи Турции с Афганистаном и привести к разногласиям с региональными игроками.

Президент Реджеп Тайип Эрдоган обсудил этот вопрос со своим американским коллегой Джо Байденом в ходе их первой личной встречи в качестве президентов на саммите НАТО на прошлой неделе. Было мало признаков прогресса в основных спорах, которые отравляли турецко-американские отношения в последние годы, но Эрдоган сигнализировал о возможном консенсусе по Афганистану. «Если они не хотят, чтобы мы покидали Афганистан, если они хотят определенной [турецкой] поддержки там, тогда дипломатическая и финансовая поддержка Соединенных Штатов будет иметь важное значение, – сказал он. – Я рассказал [Байдену] о нашей идее сотрудничать с Пакистаном и Венгрией. В настоящее время существует консенсус. В этом нет никаких проблем», – добавил он.

Тем временем генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг заявил, что не было принято никакого решения о том, кто будет управлять международным аэропортом Кабула после вывода войск союзников, но подчеркнул, что Турция будет играть там ключевую роль.

Нынешнее военное присутствие Турции в Афганистане ограничено батальоном из примерно 500 солдат, участвующих в небоевых миссиях. За последние два десятилетия численность турецких войск превысила 2000 человек во время руководства Турцией международными миссиями. Турецкие войска были задействованы в охране и управлении военной частью кабульского аэропорта. Тем не менее, у Турции никогда не было боевых сил в Афганистане. Турецкие солдаты никогда не вступали в вооруженное противостояние и никогда не стреляли в этой стране.

Международный аэропорт имени Хамида Карзая в Кабуле – основной аэропорт Афганистана, который одновременно является военной базой, – служит жизненно важным связующим звеном с внешним миром в горной стране, не имеющей выхода к морю, где дорожное движение остается далеко не безопасным. Контроль над аэропортом равнозначен контролю над воротами Афганистана в мир.

Управление гражданской авиации Афганистана запросило передачу управления воздушным движением аэропорта от НАТО в апреле, когда альянс начал вывод своей миссии в соответствии с решением Байдена вывести все американские войска из Афганистана к 11 сентября.

Безопасность аэропорта и авиаперелетов рассматривается как необходимое условие для работы иностранных дипломатических миссий в Афганистане, подчеркнули в Госдепартаменте США на прошлой неделе. Совсем недавно, в мае, опасения по поводу безопасности побудили Австралию закрыть свое посольство. Безопасное функционирование аэропорта также имеет решающее значение для доставки гуманитарной помощи международными благотворительными группами.

Тем не менее, талибы пронюхали о предложении Турции взять на себя ответственность за аэропорт после отъезда миссии НАТО, заявив, что турецкие войска тоже должны уйти. «Турция была частью сил НАТО в течение последних 20 лет, поэтому, как таковые, они должны уйти из Афганистана на основе соглашения, которое мы подписали с Соединенными Штатами 29 февраля 2020 года, – заявил 11 июня агентству «Рейтер» представитель талибов в Дохе Сухайл Шахин. – В остальном Турция – великая исламская страна. Афганистан имеет с ней исторические отношения. Мы надеемся на тесные и хорошие отношения с ними, поскольку в будущем в стране будет создано новое исламское правительство», – добавил он.

Как все обернется, во многом будет зависеть от переговоров между Анкарой и Кабулом и от контактов кабульского правительства с талибами.

Специалист по безопасности, базирующийся в Турции, который недавно побывал в Афганистане, живо описал, как Талибан восстановил свои силы после вторжения под руководством США в 2001 году и последующего свержения правительства талибов. «В настоящее время от крайнего севера до дальнего востока страны талибы контролируют основные переходные районы. Они правят сельскими районами, как теневое правительство, – сказал он «Аль-Монитору» на условиях анонимности. – Пару месяцев назад, путешествуя из столицы в провинцию Тахар, я стал свидетелем патрулей талибов и контрольно-пропускных пунктов, которые собирают налоги с каждого транспортного средства, пересекающего границу, в основном с грузовиков, загруженных товарами».

Вопрос для Турции заключается в том, как она могла бы взять на себя ответственность за безопасность аэропорта, посольств и важнейших объектов в Кабуле без введения военной полиции и патрулирования, которые явно являются боевыми задачами.

Боевые миссии противоречили бы до сих пор видению Анкары в Афганистане, основанному на представлении о том, что Турция, единственный член НАТО с мусульманским большинством, находится в Афганистане, чтобы поддерживать стабильность и помогать афганскому народу в рамках исторически тесных отношений между двумя странами, включая этнические узы.

Военное участие Турции осуществлялось через коалиционные силы, которые никогда непосредственно не вступали в бой с талибами или другими группировками боевиков на поле боя. Опираясь на свою вековую дружбу и религиозную близость с Афганистаном, Анкара пользуется огромным политическим и социальным влиянием среди афганцев, особенно среди групп с тюркскими корнями, таких как узбеки, и ее солдаты в целом получили теплый народный прием в стране. Следует отметить, что Турция традиционно также имела тесные связи с Пакистаном, где лидеры талибов проходят подготовку и получают поддержку.

Теперь Анкара, похоже, рассчитывает на свою мягкую силу в Афганистане, чтобы использовать ее в качестве разменной монеты для оттепели с Вашингтоном. Однако амбициозный план Эрдогана по удержанию турецких войск в Афганистане в долгосрочной перспективе может превратиться в кошмар, если с ним не будут обращаться с предельной осторожностью и ловкостью.

Здесь необходимо проанализировать два ключевых аспекта.

Во-первых, региональные субъекты, участвующие в Афганистане. Пакистан выделяется как важнейший игрок, чьи интересы предельно ясны. У него пограничный конфликт с Афганистаном и пуштунское население больше, чем в Афганистане. Опасаясь десятилетних устремлений афганских пуштунов к независимому Пуштунистану, Пакистан сохранил жесткий контроль над своими собственными пуштунами, населяющими районы вдоль афганской границы. А с учетом дополнительного веса экономических интересов Исламабада и водных споров с Кабулом трудно представить Пакистан в качестве надежного союзника Турции в Афганистане. Исламабад часто манипулировал американскими администрациями на протяжении всего американского вмешательства в Афганистане, что еще больше затрудняет представление о гладкой турецко-пакистанской коалиции на местах. Хотя для Пакистана военное участие Турции в Афганистане может быть предпочтительнее участия Соединенных Штатов, Исламабад предпочел бы скорее дергать за ниточки марионеточный режим талибов, чем иметь дело с третьей стороной.

Что касается Ирана, то в настоящее время у него есть воинствующая группировка, действующая в Афганистане, и дружеские связи с Талибами. Прошли времена, когда Тегеран оказал политическую поддержку свержению талибов в 2001 году.

Китай представляется единственным региональным актором, который может поддержать активную роль Турции в Афганистане в надежде на продвижение своей амбициозной инициативы «Пояс и путь». Но в целом региональные субъекты предпочли бы иметь дело с внутренним субъектом – Талибаном, а не с Турцией.

Второй аспект – это международные субъекты. Как член НАТО, Турция действительно представляется наилучшей возможной альтернативой после вывода Соединенных Штатов и НАТО из Афганистана. Такая роль – если она будет одобрена Советом Безопасности ООН и поддержана международным сообществом – может обеспечить Турции совершенно новый уровень регионального и международного внимания и политических рычагов влияния. Если нет, то это может перерасти в политические беспорядки, которые разрушат хороший имидж Турции в Афганистане. Россия, со своей стороны, недавно установила тесные связи с лидерами талибов и была бы недовольна присутствием в Афганистане члена НАТО.

Кроме того, внутренние факторы в Афганистане, такие как религиозная и племенная принадлежность, этнические разногласия и географические различия, часто недооцениваются или игнорируются международным сообществом. Талибы происходят преимущественно из пуштунских группировок, которые крайне враждебно относятся к другим этническим группам в Афганистане. Турция может столкнуться с дилеммой о том, следует ли объединяться с непуштунскими и тюркскими группами или с доминирующими пуштунскими группами. Это может показаться незначительной проблемой, но это была одна из основных причин неудачи США в Афганистане.

Таким образом, Анкаре нужно дважды подумать и осознать, что Афганистан – это не Сирия, Ливия или Нагорный Карабах, и его недаром называют «кладбищем империй».