В северные горы южного Курдистана подверглись мощной бомбардировке турецких военных самолетов и гаубиц, а турецкие вертолеты перебрасывали туда солдат. Турция начала ожидаемую атаку на базы партизан РПК. Но под ударом находятся не только партизаны в своих горных туннелях. Курды и курдское общественное движение подвергаются нападениям во всех частях Курдистана. И хотя Турция – их главный враг, она – не единственный враг. Курдистан стал полем битвы соперничающих держав.

В то время как Турция пытается укрепить свои позиции в Курдистане в Ираке, она также усиливает атаки на Автономный (курдский, — прим.) регион северо-восточной Сирии, нарушая режим прекращения огня, и не ослабляет давления на курдских политиков и активистов в пределах своих собственных границ.

Сам Ирак раздирается конкуренцией за влияние и контроль со стороны своих соседей: Турции и Ирана. У него нет сил противостоять вторжениям Турции, но он усилил свое давление на езидов в Шенгале, которые пытаются сохранить с таким трудом завоеванную ими автономию.

Сирийский режим Асада не ослабляет попыток уморить голодом преимущественно курдские автономные районы Алеппо – Шейх-Максуд и Ашафрия. Это является частью его более широкой политики по закрытию доступа к автономным [курдским] районам.

Иран также поддерживает сирийский режим – с целью расширения собственного влияния – и также рад способствовать дестабилизации северо-восточной Сирии.

Соединенные Штаты поддерживают Турцию в ее нападениях на РПК. Несмотря на все их заявления о партнерстве с Сирийскими демократическими силами (СДС; возглавляются курдскими подразделениями) северо-восточной Сирии, это партнерство носит лишь условный и тактический характер. США не желают видеть успешную реализацию социальной модели автономной администрации, основанной на идеях курдского национального лидера Абдуллы Оджалана.

Есть еще Демократическая партия Курдистана (ДПК), которая доминирует в Курдистанском региональном правительстве (КРП) в Ираке. Хотя это курдская партия, которая боролась за курдскую автономию против иракского правительства, их стремление к власти сделало их настолько экономически и политически зависимыми от Турции, что они поддерживают военное вторжение Турции в свою собственную страну. Гнев и отвращение, которые испытывают многие курды, выразились в яйцах, брошенных в машину премьер-министра КРП Масрура Барзани во время его визита в Лондон в среду.

Турецкие атаки по всем фронтам

Операция Турции в Курдистанском регионе Ирака является частью долгой истории трансграничных вторжений, которые начались в 1980-х годах и позволили Турции создать значительную сеть военных баз на территории Ирака. Утверждается, что нападения Турции направлены на пресечение "терроризма РПК", хотя для того, чтобы трансграничное нападение считалось законной самообороной в международном праве, оно должно быть вызвано явной и неизбежной опасностью и отсутствием альтернативных вариантов, а также должно быть соразмерным. В данном случае это явно не так, но из этой военной оккупации также ясно, что у Турции есть более серьезные интересы в Ираке. Президент Эрдоган сам объявил о своих мечтах разорвать 99-летний Лозаннский договор и взять под контроль большую часть бывшей османской территории, включая части Ирака и Сирии.

Действия Турции в Ираке представляют собой вторжение и оккупацию, и, как и при других вторжениях, гражданское население серьезно пострадало. Имели место случаи гибели и ранения людей, а также массовое разрушение местных общин. В зоне нападения нет крупных населенных пунктов, но за последние пару лет сотни деревень были опустошены или почти опустошены, и тысячи людей были перемещены из этой местности. Сады, виноградники, пасеки и тысячи акров сельскохозяйственных угодий были уничтожены или заброшены, а огромные участки леса преднамеренно вырублены.

Эта война также имеет серьезные последствия для пастухов на турецкой стороне границы, где тысячи овец лишены возможности пастись на пастбищах, которые теперь объявлены «зонами особой безопасности».

Есть опасения, что в этом году операция будет еще более интенсивной, чем в прошлом, а силы пешмерга ДПК окажут Турции большую помощь. Как отметил главнокомандующий Народными силами самообороны Курдистана Мурат Карайылан, на этой неделе турецкая атака была предпринята как с юга, так и с севера, что возможно только с разрешения ДПК.

Для РПК это борьба за выживание. Им больше некуда идти. Но победить партизанские силы в местности, которую они знают досконально, – задача не из легких. И даже если Турция сможет уничтожить всех бойцов РПК, это не убьет идеи, за которые они борются.

Другие жители Курдистана в Ираке тоже обеспокоены. Их с таким трудом завоеванная автономия исчезает. Турецкая власть, взявшая на себя управление местными делами, исторически выступает против любых проявлений курдского характера. Сегодня под прицелом Турции находится РПК, но завтра это могут быть и другие курды.

Агрессия Турции не останавливается на границе с Ираком. В этом месяце усилились атаки Турции и ее наемников в северо-восточной Сирии – без какого-либо ответа со стороны предполагаемых гарантов прекращения огня – со стороны Турции, США и России. В Таль Тамире, который уже более двух лет подвергается постоянным атакам, в пасхальные выходные были совершены нападения на деревни ассирийских христиан и убит ассирийский солдат. В Зиргане, откуда интенсивные бомбардировки с начала этого года вытеснили большую часть населения, в понедельник беспилотник атаковал Асаиш – силы внутренней безопасности. В среду другой беспилотник атаковал центр Асаиш в Камышло, а в результате удара беспилотника по автомобилю к югу от Кобани погибли три члена ЖОС (Женских отрядов самообороны). В пятницу турецкие снаряды попали в центр Кобани, ранив двух мирных жителей. Это были неспровоцированные нападения и целенаправленные убийства.

Турция также, по-видимому, успешно пролоббировала план Соединенных Штатов по снятию санкций с тех частей Сирии, которые не находятся под контролем сирийского правительства. В этом к Турции присоединилась поддерживаемая Турцией сирийская оппозиция (анти-асадовские боевики, – прим.), которая также получила бы выгоду, но предпочла бы скорее оставаться в режиме санкций, чем видеть, как северная и восточная Сирия (контролируемые автономной администрацией и курдами, — прим.) получат какое-либо облегчение.

Оккупированные Турцией части Сирии рассматриваются как постоянные части турецкого государства, где демографические изменения сопровождаются тюркизацией, включая навязывание турецкого языка в качестве официального языка образования. Только что вырытая траншея – первый шаг в создании новой бетонной пограничной стены.

Для тех коренных жителей, которые тут остались, жизнь под властью наемников-ополченцев, которых Турция поставила во главе этих районов, – это кошмар наяву. Неделю назад Джонатан Спайер сообщил о досье, собранном правозащитниками в оккупированном Турцией Африне. Он написал: «Показания выживших свидетельствуют о незаконном лишении свободы без судебных процессов или надзора, о серьезных злоупотреблениях в отношении заключенных, включая сексуальное насилие, изнасилования, пытки и случаи убийства». И он отметил: «По данным двух правозащитных организаций... с 2018 года в этой системе автономных тюрем содержатся 8590 человек. Из них 1500 исчезли, не оставив никаких записей».

В Турции действует авторитарный режим, а политизированная судебная система уничтожает надежды на справедливость. Как это происходит? На днях были проведены обыски и задержания политиков Демократической партии народов (ДПН) и других активистов – в Амеде и Дерсиме в среду и в Догубаязыте (где полиция также провела обыск в здании ДПН) в пятницу.

Абдулила Пойраз, отец Дениз Пойраз, которая была убита нападавшим, ворвавшимся в офис ДПН в Измире в прошлом году, получил обвинительное заключение. Его обвиняют в «пропаганде террористической организации» на основании интервью, которое он дал. В интервью он сообщил о «мученической смерти» своей дочери на следующий день после ее гибели. В то время как государство обвиняет убитого горем отца в связи с «терроризмом», оно отказывается провести надлежащее расследование политических связей признавшегося убийцы.

В ходе судебного процесса по делу о массовом убийстве семьи в Конье, которая подвергалась постоянным антикурдским расистским оскорблениям, также были допущены юридические нарушения – включая отсутствие видеоматериалов.

Дело о запрете ДПН перешло в следующую стадию: во вторник адвокаты ДПН представили свою защиту в Конституционный суд. Адвокат Мавиш Айдын так прокомментировал происходящее: «Мы подошли к обвинительному заключению как к документу о вытеснении ДПН и идеологии, которую она представляет, из политики, и, в частности, о вытеснении борьбы женщин из политики».

ДПН находится в центре этой политической борьбы, и правительство пытается использовать суды, чтобы устранить ее из политики. Но и оппозиционная Республиканская народна партия (РНП) не застрахована от ударов политизированной турецкой судебной системы. Экрему Имамоглу, оппозиционному политику от РНП, не простили победу на выборах мэра Стамбула в 2019 году, которая положила конец местной власти правящей Партии справедливости и развития (ПСР) в этом городе. Он также рассматривался в качестве кандидата на победу над Эрдоганом на президентских выборах. В настоящее время его судят за «оскорбление членов Высшего избирательного совета», и прокурор потребовал приговорить его к четырем годам тюремного заключения.

Все эти действия – как внутри страны, так и за рубежом – являются симптомами того, что турецкое правительство отчаянно пытается удержаться у власти, поскольку его поддержка ослабевает. В политике царит неопределенность, но безудержная инфляция привела к тому, что значительная часть населения с трудом сводит концы с концами. Эрдогану необходимо отвлечь внимание людей от естественного гнева на правительство, которое не смогло поддержать основные экономические потребности граждан Турции. Неслучайно ДПН назвала нападения Турции на Ирак «войной за продление жизни правительства».

Тем временем, напоминая о том, что избавление от Эрдогана решает лишь часть проблемы, а также об опасной динамике политики военного времени, лидер РНП Кемаль Килычдароглу написал в Твиттере о своей поддержке «героической армии» Турции.

Федеральное правительство Ирака

Правительство Ирака слабое и лишено авторитета. Политика фракций привела к тому, что спустя шесть месяцев после последних выборов, которые были назначены и проведены досрочно в ответ на широко распространенное недовольство и беспорядки, страной по-прежнему управляет временное правительство. Турецкому влиянию на ДПК противостоит иранское влияние в других частях страны.

Министерство иностранных дел Ирака опровергло заявление Эрдогана о том, что Ирак сотрудничал с Турцией в том, что касается нападений на севере страны. Они выразили свое недовольство «враждебным актом» Турции и потребовали вывода турецкой армии – и теперь Турция назвала опровержение Ирака «необоснованным утверждением».

Как бы то ни было, Ирак усилил давление на езидов в Шенгале, чтобы заставить их отказаться от их с таким трудом завоеванной автономии, и есть предположение, что это делается под давлением Турции. В октябре 2020 года Организация Объединенных Наций помогла заключить соглашение между Федеральным правительством Ирака и ДПК о разделе контроля над Шенгалом. Но они не посоветовались с езидами, которые не доверяют этим правительствам, бросившим их на растерзание ИГИЛ* в 2014 году. С помощью РПК и Отрядов народной самообороны (ОНС) из Рожавы, которые фактически помогли им спастись от ИГИЛ и вернуть свою родину, езиды создали свои собственные автономные структуры и силы обороны, и они пытаются договориться о том, чтобы сохранить их. Это возможно в рамках федеральной конституции Ирака. Но вместо этого Ирак решил попытаться заставить их сдаться. Иракское правительство окружило Шенгал стенами и заборами, а на следующий день после турецких атак, когда езиды готовились к новогоднему празднику, иракские войска атаковали контрольно-пропускной пункт езидов. На другой день на силы езидов были совершены новые нападения. Бои шли несколько часов, ожидается дальнейшая эскалация.

Любимый клан Запада

В своем стремлении к власти и богатству, семья Барзани, которая доминирует в клановой политике ДПК, похоже, не беспокоится о том, с кем заключает союзы. Их также, похоже, не беспокоит повальная коррупция и растущий авторитаризм. Все это не помешало западным державам рассматривать дружественную к бизнесу ДПК как источник надежды на стабильность в Ираке.

Пакт ДПК с Турцией позволил клану Барзани доминировать в местной политике и превратить нефтяные богатства региона в свои личные власть и прибыль. Нефть экспортируется через Турцию, что дает ей контроль над ситуацией и позволяет совершать очень выгодные сделки.

Несмотря на конфликты с Багдадом по поводу прав на нефть региона, премьер-министр КРП, Масрур Барзани, обсуждает экспорт взамен российских нефти и газа, в том числе на встрече с премьер-министром Великобритании, Борисом Джонсоном, во вторник. Когда Барзани был в Лондоне, его спросили о том, поддерживает ли ДПК нападения Турции на севере Ирака. Как обычно, он заявил, что в том, что турецкие войска находятся на Севере Ирака, виновна РПК, а не Турция.

Хотя у ДПК было короткое взаимопонимание с РПК, когда обе боролись за свободу в 1980-х годах, и хотя Масуд Барзани лично поблагодарил РПК за их решающую роль в освобождении Ирака от ИГИЛ (запрещен в РФ, – прим.), ДПК в целом считает РПК врагами. У них нет времени на социалистическую политику РПК, и они возмущены их автономией. Помощь Турции в борьбе с РПК отвечает их собственным целям. У ДПК есть свои собственные силы пешмерга, отдельные от Министерства пешмерга КРП, и именно эти силы пешмерга-ДПК помогают Турции.

Реакция

Нападения Турции на Ирак вызвали протесты везде, где есть курдские общины – в том числе в Курдистанском регионе Ирака, где только ДПК поддерживает нападения, в то время как жители Сулеймании провели марш протеста.

Незадолго до того, как Турция начала свою нынешнюю операцию, находясь в ожидании неизбежного нападения, Дуран Калкан, один из руководителей РПК, дал интервью, в котором подвел итоги сложившейся ситуации. Он утверждал, что Турция пытается окружить и заманить партизан в ловушку, но война распространится на всю территорию Турции.

Похоже, что некоторые люди уже решили предпринять самостоятельные действия. В Бурсе, на северо-западе Турции, автобус, перевозивший тюремных охранников, взорвался, предположительно, в результате подрыва бомбы, в результате чего один охранник погиб, а четверо получили ранения, один из них – серьезные. Жестокость турецких тюрем стала предметом серьезной озабоченности и была подчеркнута в интервью Калкана. Еще одна бомба, в стамбульском районе Газиосманпаша, повредила здание Турецкого молодежного фонда, который связан с ПСР и семьей Эрдогана. Правительство заявляет, что установило виновных, но никто не взял на себя ответственность за оба взрыва.

На севере и востоке Сирии произошла серия поджогов офисов оппозиционных партий, связанных с ДПК. Посольство США, которое хранило молчание, пока Турция обстреливала деревни и совершала заказные убийства американских союзников из курдских Отрядов народной самообороны (ОНС), выразило в Твиттере свою «глубокую озабоченность». Власти автономной администрации северо-восточной Сирии отрицают свою причастность и выставили охрану из асаиш (силы безопасности, — прим.) у штаб-квартиры ДПК-Сирия в Камышло.

Международные СМИ склонны полностью игнорировать вторжение Турции (The Times, The Guardian) или основывать свои отчеты на турецких правительственных источниках (Deutsche Welle, Voice of America).

Но есть и более активная реакция со стороны заинтересованных политиков. Президент Лиги арабских государств осудил нападения, назвав их нарушением суверенитета Ирака. В парламенте Великобритании собирают подписи членов парламента под предложением о специальном публичном заявлении в связи с происходящими событиями. А Группа дружбы с Курдистаном в Европейском парламенте направила всем депутатам Европарламента письмо, которое заканчивается следующими словами: «Мы просим всех обратить внимание на это незаконное военное нападение Турции и риски, которые оно несет; и подчеркнуть, что единственным решением для мира в регионе является возобновление переговоров, в которых РПК продемонстрировала свою готовность участвовать, и политическое решение «курдского вопроса».

* - террористическая организация, запрещена в РФ