Иранский истеблишмент столкнулся с проблемой: появился новый великий аятолла, чьи идеи вызывают одновременно гнев и любопытство. Он бросил вызов правительству в Тегеране и предложил поддержку протестному «движению Махсы Амини».

Сейед Джавад Алави Боруджерди, 72-летний священнослужитель, является внуком почитаемого шиитского лидера Хоссейни Боруджерди, сыгравшего ключевую роль в возрождении Кумской семинарии.

Сегодня его внук представляет собой мощную силу – самопровозглашенный великий аятолла, стремящийся переосмыслить «независимую» роль семинарии и духовенства в глазах критически настроенной иранской общественности.

Опираясь на наследие своего деда, аятолла Сейед Джавад Алави Боруджерди стремится придать семинарии и духовенству новое лицо, вступая в контакт с иранским народом так, как осмеливались немногие великие аятоллы.

В то время, когда среди иранцев широко распространено недовольство семинарией из-за ее поддержки Исламской Республики, его свежий взгляд на вещи привлек значительное внимание и получил поддержку.

В Иране титул «великого аятоллы» присваивается только тем, кто достиг почетного статуса марджа в шиитской исламской традиции. Официально в Иране насчитывается всего восемь марджей, но неофициально их число выше.

Статус Боруджерди является неофициальным, и для того, чтобы он изменился, ему необходимо получить одобрение государства, с которым он все больше враждует.

Великие аятоллы, имеющие ежедневный контакт с общественностью, наделены правом издавать указы (или фетвы), авторитет которых зависит от признания этих указов их последователями. Последователи не только подчиняются руководству великих аятолл, но и исправно платят религиозные налоги в знак своей преданности.

Особые споры вызывает поддержка Боруджерди веры бахаи, которая насчитывает в Иране около 300 тыс последователей.

Тегеранское правительство и тесно связанные с ним клерикалы последовательно проводят политику, которая приводит к тюремному заключению последователей бахаи и лишению их прав, включая право на учебу и другие основные свободы.

6 июня Боруджерди обратился к этой теме, заявив, что права бахаи «должны быть сохранены» перед лицом оппозиции.

Подвергая критике подход Исламской Республики к этому меньшинству, он сказал: «Бахаисты во что-то верят. У нас в Иране есть люди, которые ни во что не верят. Так что, мы должны их убивать?».

Не все разделяют эту позицию, которая в наше глубоко консервативное время считается прогрессивной.

Отвечая Боруджерди, Насер Макарем Ширази, великий аятолла, близкий к Исламской Республике, назвал бахаистов политической группой, которой манипулируют иностранные державы, и посоветовал быть осторожным с предоставлением им официального статуса. Он даже призвал Боруджерди исправить свои высказывания.

Аятолла Наджмуддин Табаси, другой высокопоставленный священнослужитель Кумской семинарии, добавил к критике: «Подобные высказывания нехороши. Они ведут к секуляризму».

Одним из ярких аспектов концепции Боруджерди является его внимание к истории Ирана до ислама, что противоречит позиции администрации и близких к ней клерикалов, которые пытаются игнорировать древнюю персидскую цивилизацию.

Боруджерди подчеркивает значение «Цилиндра Кира» – документа VI века до н.э., признанного ООН, в документах которой отмечается, что его тексты «указывают на то, что каждый человек имеет право на свободу и выбор и что все люди должны уважать друг друга».

«Я одобряю цилиндр Кира, в то время как некоторые люди считают, что [до ислама] ничего ценного не было. Это неправильно», – заявил Боруджерди.

Кир II Персидский (ок. 600-530 гг. до н.э.), известный как Кир Великий, основал Ахеменидскую империю – Первую Персидскую империю. Цилиндр, раскопанный в Вавилоне в 1879 г., был начертан вавилонской клинописью по приказу Кира. Он пропагандирует права человека, терпимость, мужество и уважение к меньшинствам.

Помимо прав человека, Боруджерди, в отличие от многих своих коллег, отвергает понятие «исламская экономика», подчеркивая, что ислам не предписывает конкретных экономических принципов.

«Мы работаем уже 43 года, все делаем методом проб и ошибок. Вопросы должны решаться экспертами, и даже не обязательно, чтобы эксперт был религиозным», – сказал он о подходе правительства к экономике.

В связи со спорами о необходимости обязательного ношения хиджаба священнослужитель заявил, что истинная вера не должна определяться только внешним видом. Вместо этого Боруджерди призвал сосредоточиться на искренних убеждениях и действиях, призывая общество избегать чрезмерных споров, которые деформируют ткань религиозного единства.

Когда 22-летняя Махса Амини умерла в застенках полиции нравов за якобы несоблюдение правил ношения хиджаба, Боруджерди сказал: «Она была дочерью всех нас, и то, что случилось с нашей дочерью, было очень горько для всех нас».

После смерти Амини Иран потрясли протесты, на которые великий аятолла дал четкую реакцию. Обращаясь к Исламской Республике, Боруджерди сказал о протестующих: «У этих людей есть свое мнение, и они не согласны с тем, что вы делаете. Их голос должен быть где-то услышан. Оставьте газетам свободу писать об этом. Пресса должна быть свободной. На государственном телевидении должны звучать разные мнения».

Такие жесткие СМИ, как Rasa News, нападают на священника за его роль в «разжигании протестов», но Боруджерди остался непреклонен и призвал «милосердно» относиться к заключенным в тюрьму протестующим.

По мере роста его популярности иранские официальные лица открыто выступают против того, чтобы Боруджерди стал новым великим аятоллой.

Аятолла Мохаммад Язди, в то время секретарь Общества преподавателей семинарий Кума, в 2019 г. заявил по поводу Боруджерди: «Если кто-то из людей однажды публично объявит себя марджой, я лично вмешаюсь и сделаю официальное заявление против этого, пока я жив».

Язди подчеркнул, что принадлежность к внукам марджа не дает автоматического права быть религиозным авторитетом, и добавил: «Если такой человек попытается представить себя в качестве марджи, мы снимем все плакаты и заявления, связанные с ним».

Общество преподавателей семинарий Кума, контролируемое верховным лидером аятоллой Али Хаменеи, уполномочено Исламской Республикой объявлять марджи.

Один из духовных лиц среднего ранга из Кума, беседовавший с изданием MEE на условиях анонимности, сказал следующее: «В исламе марджа не избирается и не выбирается правительством или государственным учреждением».

Боруджерди, по его словам, «имеет много преимуществ, таких как его независимость и поддержка прав человека, в то время как многие великие аятоллы, к сожалению, либо молчат, либо действуют в сговоре с любым правительством. Это наносит ущерб исламу и семинарии в Иране».

Один из высокопоставленных священнослужителей, преподающих в семинарии, заявил изданию MEE, что «Боруджерди обладает целым рядом качеств, которые способствуют его потенциалу в качестве марджа».

«Среди этих качеств – его уважаемая родословная, поскольку он несет в себе заслуги и репутацию своего высокочтимого деда, – добавил он. – Кроме того, его влиятельное присутствие в сочетании со значительными финансовыми ресурсами еще больше укрепляет его кандидатуру».

Клерик добавил нотку осторожности, предупредив о грядущей битве: «Я считаю, что Исламская Республика полностью готова к тому, чтобы принять меры против Боруджерди и заставить его замолчать, если он продолжит придерживаться своего нынешнего подхода, сумеет удержать внимание общественности и добьется признания в народе в качестве марджи».