Наступила уже 698-ая неделя, на которой «Субботние матери» встретились на площади Галатасарай, требуя справедливости и правды о людях, исчезнувших в Турции и Курдистане.

Матери и те, кто присоединился к их сидячей забастовке, развернули обычные транспаранты и показывали фотографии пропавших. Это происходит каждую полночь субботы, несмотря на погоду.

На этой неделе «Субботние матери» требовали справедливости для Ибрагима Картая, исчезнувшего после того, как его задержали 15 августа 1994 года в Амеде (Диярбакыре).

Первым говорил Хасан Каракоч, брат Ридвана, которого задержали в 1994 году и чьё тело нашли в 1995-м.

Напомнив о том, что в Турции тысячи людей разделили судьбу его брата, Хасан заявил: «Это сделали те, кто носили такие же мундиры, как они».

Каракоч напрямую обратился к властям: «Вы покрываете этих убийц, своих исполнителей. Но мы здесь уже 23 года и пробудем здесь ещё столько же. Мы добьёмся правосудия, даже если нам потребуются на это столетия».

После Каракоча говорил Икбаль Эрен, чей брат Хайреттин исчез 21 ноября 1980 года.

«Мы встречаемся на Галатасарае уже 698 недель, требуя от государства ответа за людей, пропавших или убитых в связи с арестами».

Эрен спрашивает у властей, почему они не могут «устроить честное и независимое расследование и выяснить, что же случилось с нашими родственниками, которые пропали после того, как были задержаны?»

Эрен рассказал историю Ибрагима Картая, который был взят под стражу 15 августа 1994 года в ходе операции, проводимой солдатами в селении Хани в провинции Амед.

«В то раннее утро солдаты окружили одну из деревень, Гомеч. Она находится в 19 км от Хани. Сотни солдат вошли в деревню и велели людям уйти. Они начали сжигать дома, не дав никому времени даже забрать вещи».

Ибрагиму Картаю, 29 лет, пришлось покинуть деревню вместе с семьёй. С ним были трое малых детей и жена на шестом месяце беременности.

Картай вернулся в свой дом, который ещё не сожгли, чтобы взять еды. Он взял немного сыра, томатную пасту и хлеба, после чего пошёл к своей семье.

Но стоило ему пройти несколько шагов, как его задержали солдаты. Его жена, Салиме Джакир, ждала его у деревни, где ей сказали, что Ибрагима арестовали.

Салиме Джакир с детьми отправилась в соседнюю деревню, где стала ждать своего мужа. Но прошло десять дней, а от Картая не было никаких вестей. Тогда она отправилась в Хани в кабинет прокурора вместе со свёкром, чтобы разузнать о муже.

Когда там она не получила ответа, то отправилась в отделение жандармерии.

Там жандармы ответили Кадри Картаю, что его сын «террорист, но мы его отпустили. Мы не знаем, куда он направился».

Но Картай не вернулся домой, поэтому его отец вновь пришёл в отделение жандармерии лишь. Однако в него стреляли, угрожая и требуя, чтобы он больше не приходил.

Один из жителей деревни сообщил семье, что на протяжении восьми дней находился вместе с Ибрагимом под арестом, и тот признавался ему, что боится за свою жизнь.

С тех пор прошёл двадцать один год, и, наконец, семья узнала, что Ибрагим Картай возможно похоронен в одном месте рядом с кладбищем в центре округа Хани.

Располагая такими сведениями, его жена и сын обратились к главному прокурору Хани через отделение турецкой Ассоциации прав человека (İHD) в Амеде.

Прокурор разрешил семье провести раскопки. 3 июня 2015 года удалось обнаружить фрагменты костей вместе с остатками одежды.

Кости отправили в Институт судебной медицины Стамбула для идентификации. Однако, анализы показали, что ДНК, извлечённая из костей, не совпадает с образцами, полученными от членов семьи.

Жена Картая Салиме Джакир искала мужа в течение 24 лет и говорит, что продолжит поиск до самой своей смерти, поскольку хочет узнать правду о судьбе своего мужа и добиться правосудия.