Дело, возбужденное против Исмаила Чобана, слушалось в 7-м Высшем уголовном суде Амеда.

Иск, поданный против Чобана с обвинением в «пропаганде террористической организации» в 15 новостях и статьях в 9 номерах газеты в 2013 году, был возобновлен после того, как 5-летний тюремный срок, назначенный Чобану, был отменен апелляционным судом, который посчитал, что этот иск может быть связан с другим иском, поданным против журналиста. Суд приговорил Чобана к 4 годам и 6 месяцам тюремного заключения.

Тот факт, что журналистов не пустили на слушание, которое началось с задержкой, привел к поднятию вопроса о публичности судебных прений. Адвокат Чобана Ресул Тамур сказал: «Слушания являются публичными, почему вы не допускаете журналистов внутрь?» В ответ председатель суда указал на своего собственного телохранителя, который сидел в зале, и сказал: «Адвокат, на слушаниях присутствует телохранитель. Таким образом достигается публичность». Затем адвокат сказал: «У телохранителя на поясе пистолет, а у журналиста в руке ручка. Является ли журналист более опасным, чем телохранитель? Так почему вы не допускаете их на слушание?»

Государственный обвинитель повторил мнение, которое он высказал на предыдущем слушании, прося о тюремном заключении, и потребовал, чтобы Чобан был осужден за пропаганду незаконной организации.

Чобан, присутствовавший на слушании из тюрьмы с помощью аудиовизуальной информационной системы (SEGBIS), выступил в свою защиту на курдском языке. Его заявление было переведено на турецкий. Он потребовал оправдания, заявив, что новости и публикации, признанные судом преступными деяниями, на самом деле были сделаны в рамках журналистской деятельности и что это не преступление.