Депутат от Партии народного равенства и демократии (ПНРД), баллотировавшийся от Джоламерга (Хаккари) Онур Дюшюнмез раскритиковал недавно принятый закон о шпионаже на заседании компетентной комиссии, назвав эту законодательную инициативу очередным шагом, расширяющим возможности цензуры и направленным на подавление оппозиции.

—  Недавно парламент утвердил закон о шпионаже, который ранее носил название «закон об агентах влияния». Каково ваше мнение об этом законопроекте?

—  Этот законопроект — очередной шаг к подавлению свободы слова и усилению цензуры. Ранее его исключили из 9-го судебного пакета, но снова внесли, теперь под новым названием — «закон о шпионаже». Название изменилось, но суть осталась прежней: ограничить свободу прессы и гражданского общества, запугать оппозицию. Это всего лишь ребрендинг, прикрывающий меры, направленные на подавление критики в адрес правительства.

—  Какие у вас опасения относительно этого закона?

—  Мои опасения связаны с возможностью применения закона для политических репрессий. Вместо защиты национальной безопасности, он создаёт основу для обвинений в шпионаже за любую деятельность, которая идет вразрез с интересами правящей Партии справедливости и развития (ПСР). Само понятие «стратегических интересов» государства в законе размыто, что открывает простор для произвольных интерпретаций. Это создаёт риск, что под видом борьбы с шпионажем будут репрессированы инакомыслящие.

—  Вы также упоминали о том, что закон может применяться для изоляции оппозиции. Как именно?

—  Да, закон нацелен на изоляцию независимых медиа, организаций гражданского общества и правозащитников от внешнего мира. Например, если Ассоциация по правам человека получает зарубежное финансирование и использует его для образовательных программ, этот закон позволяет обвинить её в шпионаже. ПСР использует эту норму, чтобы не допустить любую форму солидарности и противодействия своему режиму.

—  Вы считаете закон противоречащим Конституции?

—  Абсолютно. Этот закон нарушает конституционные принципы и независимость судов, ведь теперь министерство юстиции будет решать, кого преследовать. Конституционный суд может отклонить закон, и главный оппозиционный блок уже заявил, что будет обращаться в суд для его отмены.