Первую часть интервью с  представителем Исполнительного совета АОK Мустафой Карасу можно прочитать здесь.

- Стало известно, что 8-летняя Нарин была зверски убита в деревне Тавшантепе в Амеде. Прошло около месяца, но турецкие власти упорно отказываются назвать имена убийц. Они используют эту трагедию, чтобы продвигать собственную политическую повестку дня. Каждый день, когда убийство девочки эксплуатируется властями, это выглядит так, словно у неё снова отнимают жизнь. Как вы оцениваете этот инцидент и отношение к нему фашистского турецкого режима?

- Это был действительно трагический и очень печальный инцидент. Человеческая совесть не может вынести подобное. Мы желаем Нарин Божьей милости и выражаем соболезнования всему курдскому народу. Нарин действительно тронула сердца своей прекрасной улыбкой. Она и её улыбка не будут забыты. Те, кто убил её, их менталитет и система, которые несут за это ответственность, не будут прощены. Важно задать вопрос, кто убил Нарин, но мы должны также спросить, почему? Пока это не совсем ясно. В Турции власти всегда утверждают, что всё под контролем, что у них самые лучшие следователи и т. д., но до сих пор, спустя почти месяц, они не могут объяснить, что произошло. Это действительно весьма подозрительная ситуация, вызывающая глубокие сомнения.

Должны быть причины, которые не позволяют опубликовать результаты. Никто в Турции не верит в причины, по которым они до сих пор молчат. У каждого есть свои сомнения, и с тем небольшим количеством информации, которое просочилось в СМИ, эти сомнения кажутся уместными. Говорят, что есть признания подозреваемых, сделанные после того, как тело было найдено, но они все ещё обсуждают данные дела. Почему они медлят? Это важный вопрос.

До того, как Нарин нашли, командир жандармерии пообещал: «Мы найдем её живой». Это тоже интересно. Они сказали, что найдут девочку живой, и тогда мы подумали, что они должны отыскать след. Непонятно, почему он сделал такое заявление. Якобы турецкая жандармерия найдет её! Вели ли они вообще поиски или просто хотели тянуть время, отвлекая общественность и надеясь, что интерес к этому делу пропадет?

Правительство ПСР (Партии справедливости и развития – прим.) использовало этот инцидент в крайне неудачном ключе. В течение всего этого месяца все проблемы, преступления правящей партии, экономические сложности, всевозможные притеснения, геноцид в Курдистане казались действительно забытыми; они ушли с повестки дня. Общество же обратило самое пристальное внимание на преступление против ребенка; в противном случае государственные органы могли бы просто молча закрыть дело. Возможно, Нарин так и не нашли бы. Помню, в 1960-х годах пропала Айла, и её так и не нашли. Тогда инцидент с исчезновением также был горячей темой в Турции, заняв умы на короткое время. Думаю, если бы общественность не была так внимательна, если бы люди не оказали давление на власти, Нарин исчезла бы точно так же. Она бы сгнила под водой. Первое, что они сказали, – что девочку похитили. Они даже намекали на причастность курдских партизан. Как будто РПК или НСС могли похищать детей! Это была черная пропаганда, призванная сокрыть преступление. Вероятно, те, кто вел эту пропаганду, сами были причастны к инциденту. Почему они сразу заявили, что РПК могла похитить 8-летнего ребенка и увезти его в горы? Эти обвинения могут исходить только от тех, кто причастен к злодеянию.

Итак, они в первую очередь заботятся о сокрытии преступления, о том, чтобы об инциденте забыли. Но это не случайная смерть, не то, с чем можно разобраться на месте. Государство пытается защитить себя. Разве Галип Энсариоглу не сказал сразу же, что «семья находится с нами в дружеских отношениях»? Энсариоглу работает на государство в Амеде и отвечает за особую войну, которая ведется против курдов в этой провинции. Если бы он сказал больше, вероятно, стали бы известны и другие подробности. Это необходимо тщательно изучить. Почему многие детали скрываются? Как можно было так легко совершить убийство?

В Курдистане есть семьи, тесно связанные с турецким режимом. Порой они готовы совершить любое злодеяние ради государства. Они занимаются наркоторговлей, провозят через границу оружие, похищают женщин, насилуют и убивают. Они также помогают правящему страной режиму удерживать захваченные территории и, например, добровольно становятся сельскими стражами. Государство, стремящееся уничтожить освободительную борьбу на курдских землях, зависит от таких людей. Режим ценит живущие в деревнях семьи, которые готовы совершить любое злодеяние, если государство даст им взамен землю и не позволит судить преступников. Вокруг вертикали власти собрались именно такие круги. Они зависят друг от друга. Так они хотят уничтожить курдскую освободительную борьбу. Или разве не очевидно, что представляет собой «Хизбулконтра»? Разве не они успели совершить тысячи убийств? Мы знаем, кем они стали. Что сказал тогда Сулейман Сойлу? «Вы оцените их позже».

- В этой деревне есть люди с серьезными связями...

- Именно. Здесь есть сельские стражи, здесь есть семьи, которые заняты сотрудничеством с властями. В каждом городе, в каждом районе есть люди, на которых опирается государство. Это может быть и деревня, и целое  племя. В Ширнаке, например, есть семьи Татар и Камик Атак, а в других районах – другие кланы. Их нужно идентифицировать.

Политика государства должна быть разоблачена в связи с этим инцидентом. Они пытаются влиять на курдов, привлекая их лозунгами феодализма и консерватизма. Эта политика должна быть поставлена под сомнение. Ряд жителей этой деревни и эта семья – конкретные люди, имеющие тесные связи с государственными чиновниками. Чем они занимаются сейчас? Что случилось с тайными денежными потоками, с которыми они имели дело? Как они разбогатели за такой короткий срок? Эта деревня находится в Амеде и расположена неподалеку от Баглара. Баглар – один из самых патриотичных районов провинции Амед. Очевидно, что его используют как центр для нападений на Баглар и Амед. В этой деревне много служителей и симпатизантов фашистского государства. Конечно, есть и другие семьи, но семья, которая оказалась в эпицентре этого печального инцидента, занимает в нем основное место. Это семья Гуран. Они дают показания об убийстве, сговорившись заранее. На самом деле другие семьи испытывают страх и боятся говорить. Если все молчат, значит, они знают, что с ними будет, если они выступят против режима. Все они знают, как эта семья зависит от государства и какой властью обладают чиновники.

Мы должны поставить под сомнение позицию властей и помнить, что это не единственное чудовищное убийство. Они совершали подобные преступления и прежде. Они не раз нападали, убивали, насиловали и похищали женщин. Разве это не так? Турецкие сержанты насилуют женщин, опираясь на власть, которую они получили от государства. Так действует турецкий режим в Курдистане. Но на курдских землях продолжается демократическая революция. В Курдистане уже существует демократическое общество. Создаются семьи, в которых женщины сохраняют свою свободу. Эти революционные события, эта демократичность стали мишенью государственной политики разрушения и репрессий. Эту истину необходимо признать. Сегодня в Курдистане существует демократическое общество, которое было уничтожено в Турции. В Курдистане живут свободные женщины, поддерживающие демократические и гуманитарные ценности.

Как я уже отмечал, некоторые группы общества работают на государство. Но Курдистан нельзя оценивать по ним. Государственный подход пора подвергнуть сомнению. Те, кто выступает против сложившейся ситуации, должны начать с того, чтобы поставить под сомнение стратегию и тактику режима. Удивительно, что это происходит лишь в такой ограниченной степени. События в Курдистане – результат политики властей.

Да, в Курдистане идет борьба и продолжается демократическая революция, но государство присвоило себе слишком много. Это государство – препятствие для демократизации, для свободы женщины и развития демократической семьи. Государство пытается навязать курдам отсталое мировоззрение. Власти знают, что если демократическая революция в Курдистане одержит победу, они уже не смогут остановить борьбы за свободу.

Есть ещё кемалисты. Они всегда говорили, что курды отсталый народ и что именно поэтому происходят все военные походы в Курдистан – чтобы принести им цивилизацию! Есть и такой «подход». Вместо того чтобы критиковать государство, они предпочитают просто говорить, что Курдистан феодальная, отсталая территория. Но все они увидят демократическую революцию в Курдистане.

Сегодня мы видим и нападки на традиции. Сама по себе традиция не является чем-то плохим. Этическое политическое общество само оставляет устаревшие нормы. Общество смогло и развиться вплоть до сегодняшнего дня благодаря своим этическим, моральным и политическим ценностям. Это не тот социум, который существовал во времена рабовладения. Когда-то на этой земле родилось совершенно новое общество. Государство уже существовало, и государственные структуры охватили почти 80% мира только в эпоху капитализма. Но подлинно государственного общества никогда не было. Есть социальная реальность с некоторыми традиционными, моральными и политическими ценностями, с общими представлениями о совести. Неправильно называть это традицией. Она формировалась в ходе истории. В частности, сформировался доминирующий мужской менталитет, но очернять традицию в целом неправильно. Как мы пришли к сегодняшнему дню? С какими ценностями мы живем? Как формировались эта мораль, совесть и культура? Подходить к этому, как к единому целому, – неправильная точка зрения. Чтобы понять это правильно, нужно прочитать труды Оджалана.

Даже при феодализме существовало общество, но капитализм начал уничтожать социальные связи. Одна из важнейших оценок Розы Люксембург заключается в том, что капитализм должен растворить общество, чтобы выжить. Самое большое зло капитализма его антигуманность заключается в том, что он уничтожает социальные связи и ценности. Были ли эти ценности плохими? Это были морально-этические и политические ценности, созданные человечеством на протяжении всей истории. Люди сами решали свои проблемы. В прошлом не было государства, так как в нем не было нужды. Именно государство поддерживает негативные стороны феодализма. Необходимость в государстве должна быть поставлено под сомнение. В Курдистане происходит демократическая революция, в результате которой демократическое общество оттесняет в арены истории племенных вождей и шейхов различных сект. Появляется свободная личность и общество равенства. Но государство стремится сохранить эти пережитки.

Развиваются демократическая семья и дух женской свободы. Но в Курдистане есть и семьи, которые пытаются скрыть убийство, потому что зависимы от государства. Когда Эрдоган говорит о семье, он имеет в виду семью с преобладанием мужчин, в которой нет женских свобод. Можно сказать, что женщина полностью отсутствует; глава – мужчина, которому принадлежит право первого и последнего слова. Но демократизация семьи продолжается благодаря борьбе свободных женщин Курдистана. Если власти хотят поискать отсталость, им следует искать её в Турции.

На днях бабушка взяла ребенка в Орду и сбросила его с балкона, чтобы убить. В Текирдаге тоже произошло нечто подобное. Демократический менталитет не развит в Турецкой Республике. Государство препятствует этим процессам. Какая демократическая культура может развиваться там, где так много враждебности, где провоцируют ненависть к курдам? Это политика режима. Это результат авторитарного менталитета и междоусобицы. Невозможно разрешить ситуацию, не противодействуя этой политике. Все применяют насилие друг к другу, все полны ненависти. Вот во что превратилось турецкое общество. Демократическое решение курдского вопроса возможно. Если такое отношение к курдам останется в прошлом, противоречия в Турции будут решены.

Галип Энсариоглу ясно дал понять, что власти молчат потому, что семья девочки связана с ними. Тем не менее, пока что они ничего не могут предъявить. Возможно, в конечном итоге они возложат всю вину на одного человека, чтобы защитить семью. Ведь они знают, что если им удастся вытащить семью из неприятностей, их связи укрепятся. С другой стороны, они опасаются, что если им не удастся вытащить семью из сложившейся ситуации, то другие семьи и люди, которые все еще работают на режим, отколются.

- Остается вопрос о том, какую роль должны сыграть демократические силы.

- На этом фронте не должно быть противоречий и двусмысленности. Государство и те, кто хочет скрыть убийство, выигрывают от двусмысленности.

Женское движение и курдский народ поддержали Нарин. Это важно. Нарин должна продолжать жить, как символ общественной совести. Эта совесть должна просыпаться в случае других убийств и нападений. Всякий раз, когда курдский ребенок теряет жизнь из-за влияния фашистского режима, должны быть приняты меры. Я думаю, что оппозиция и демократические силы должны оценить происходящее в правильном ключе.

Абдулла Оджалан говорит о том, что капитализм дезинтегрирует общество, но при этом подчеркивает, что по сути общество никогда не умирает окончательно. Социальные ценности, о которых мы говорим, формировались тысячелетиями. Они создавались на протяжении десятков тысяч лет. Человек – существо социальное. Реджеп Тайип Эрдоган – самый аморальный человек в мире. У него нет совести. Нет другого человека, который бы оценивал всё в угоду собственной власти так, как это делает он. Он говорит: «Мы сделаем все, что нужно, независимо от того, что для этого потребуется». Таков менталитет государственной власти: что делает имам, то делает и община. Он сказал: «Мы будем убивать женщин и детей», и их убивали. Он убивал в Рожаве, во всем Курдистане и продолжает это делать. Факт отсутствия совести и морали у правительства ПСР должны увидеть все.