Депутат от Партии народного равенства и демократии (ПНРД) Зеки Ирмез рассказал о разрушении природной среды в Северном Курдистане, подчеркнув, что эти проблемы – проявление колониализма.

Когда-то кристально чистая вода в ущелье Нердюш в северной курдской провинции Ширнак почернела от угля, а леса в Бейтюшшебапе вырубаются турецкими военными. Уничтожение уникальной природы региона идет полным ходом, особенно во «временных военных зонах отчуждения». Населению, живущему или работающему в Ширнаке, запрещен въезд в эти районы, где ведется незаконная добыча полезных ископаемых и разведка месторождений нефти.

В интервью ANF Зеки Ирмез, депутат от ПНРД в провинции Ширнак, ответил на вопросы о сложившейся ситуации.

- Фотографии черной, как сажа, воды в ущелье Нердюш и крошки угля, которую люди находят в воде из кранов, стали вирусными в социальных сетях. Что происходит в Нердюше?

- Раньше ручей Нердюш был достаточно чистым, чтобы воду из него можно было пить. Люди могли пить её сами, поить своих животных, орошать виноградники и сады. Сегодня всё это уже невозможно. Нердюш протекает через множество деревень, а затем впадает в Тигр. Это был источник жизни для всех. Что касается того, как мы оказались в такой ситуации, то есть район, который мы называем Оджак 6. Эта территория принадлежит холдингу Bölünmez. Сточные воды из многочисленных карьеров уходят в Нердюш, куда их сливают с помощью насосной системы. Водохранилище, в которое впадает река, принадлежит муниципалитету Ширнака. Муниципалитету придется построить там очистные сооружения или создать систему фильтрации угольных шахт. Необходимо проводить регулярные инспекции. Разумеется, провластные мэры этого не делали. Поскольку вода поступает в систему, проходя через угольные шахты, она загрязнена химикатами и имеет черный цвет. Её нельзя использовать ни для чего. Ни одно живое существо не может жить в такой воде. И все же эта грязная вода попадает в Ширнак. Этой водой снабжают район Бахчелиевлер. То же самое можно касается села Маден. Мы видели ролики и фотоснимки, сделанные жителями. Из кранов в их домах течет черная, мутная вода, которая содержит частицы угля. Мы подали парламентский запрос и получили ответ министерства о том, что штрафы уже наложены. Столько-то штрафов для этой компании, столько-то штрафов для той компании... Эти штрафы слегка превысили доход от угольных шахт, который компания извлекает за несколько часов. Никакого сдерживающего фактора нет, и все повторяется.

В регионе преобладает колониальное право

- В последние годы Ширнак столкнулся с серьезными экологическими проблемами. Какую роль в этом играет добыча угля?

- До 2001 года угольные шахты находились под контролем Турецкого управления по добыче угля (TKI). Затем TKI было закрыто, после чего угольные шахты были полностью переданы специальному подразделению при администрации провинции путем роялти (контракты, регулирующие передачу части или всех прав на эксплуатацию лицензионных участков для добычи третьим лицам), которая, в свою очередь, передала их компаниям через тендеры. Некоторые компании, занявшиеся добычей угля, пришли из других провинций, но в основном лицензии на эксплуатацию получали местные компании, базирующиеся в Ширнаке. Администрация получает определенный процент выгоды. Регион Джуди уже разграблен. После 2016 года лицензии на эксплуатацию почти всех угольных шахт в Ширнаке получил Сулейман Бёлюнмез из холдинга, о котором я говорил выше. Некоторые шахты эксплуатируются субподрядчиками. Они работают по открытой системе – например, в шахтах отсутствуют рельсовые пути. Разработчики месторождения вскрывают угольную шахту и используют динамит. Эти шахты очень глубоки, и рабочие трудятся в условиях, когда безопасность труда фактически не обеспечивается. Нередки случаи гибели людей. Условия их труда нарушают Закон о горном деле и правовые нормы в целом. Оценивая ситуацию, мы можем сказать, что угольные шахты играют очень большую роль в разрушении окружающей среды. Но министерства не предпринимают никаких шагов для разрешения проблемы. Я бы сказал, что здесь применяется колониальный закон. Об этом необходимо знать.

- Вырубка и уничтожение лесных массивов также стали темой для обсуждения в последние дни. Как вы можете прокомментировать эту ситуацию?

- Здесь есть сельские поселения, есть унаследованные участки земли, принадлежащие частным лицам. Есть и местность, которая определена, как государственная собственность, но в целом большая часть территорий – сельские поселения. Порой у местных жителей нет свидетельства о праве собственности. Но лесные массивы уничтожаются независимо от характера и формы собственности земли. Это явное нарушение закона. Конечно, этому находят оправдание. Два года назад на муниципальном участке были вырублены деревья. Мы обратились и в провинциальное управление лесного хозяйства, и в региональное управление в Урфе, чтобы остановить вырубку. Провинциальное управление лесного хозяйства дало нам крайне абсурдный ответ. Они сказали, что заняты «омоложением лесной структуры». Такого обоснования быть не может. Лесные участки вырубаются без согласия владельцев, а в качестве компенсации выплачивается очень маленькая сумма, больше напоминающая милостыню. Два года назад законным владельцам выплачивалась сумма в 400-500 турецких лир за грузовик леса. Однако, когда деревья продаются, устанавливается цена за тонну древесины. В то время тонна стоила 1500-2000 лир. Грузовик может перевезти две-три тонны деревьев. Так что это самая настоящая эксплуатация.

Роль сельских стражей

- Вырубка леса в Ботане происходит при участии сельских стражей. Что вы можете сказать об этом?

- Фотографии срубленных деревьев были сделаны в Комате. Вырубка происходила в лесном массиве, прилегающем к деревне Андач. Чуть выше дороги на Бейтюшшебап есть участок, который мы называем Хабур 2. Когда я пришел в деревню Андач накануне праздника Ид аль-Фитр (Ураза-байрам), жители рассказали мне, что к ним приходили сельские стражи, которые намерены заняться вырубкой леса. Люди обеспокоены – это их дом, а лес дает им средства к существованию. Они выпасают там стада. Несмотря на все эти возражения, сельские стражи заявили, что вырубят эти деревья независимо от того, согласны жители или нет, и что им дадут деньги. Со слов сельских стражей, власти дали им прямой приказ. После этого жители деревни контролировали расчистку, чтобы при обязательной вырубке хотя бы кто-то из нас был рядом и всё не было уничтожено подчистую. К сожалению, сейчас там продолжается массовое уничтожение леса. Наш депутат, Науроз Уйсал, также записала видео. Между рабочими, занимающимися расчисткой, возникли разногласия. Сельские стражи уже много лет прямо или косвенно участвуют в этих вырубках. Под прикрытием политики «безопасности» в регионе происходит массовое уничтожение природной среды. Роль прислужников турецкого режима в этом цикле неудивительна. Каждый из них выполняет свою часть этой миссии.

Уничтожение экосистем

- Вы упомянули, что разрушение окружающей среды и политика «безопасности» идут рука об руку, следуя за наживой. Не могли бы вы рассказать об этом более подробно?

- После 2016 года правительство ПСР/ПНД ввело новую политику «безопасности» для региона. Они взяли на вооружение концепцию оккупации и депопуляции. Этот подход имеет не только социальную и экономическую, но и экологическую составляющую. Все эти проблемы сразу же коснулись Ширнака. Мы видим воочию, как здесь происходит настоящее массовое уничтожение природных ресурсов и экосистем. Проблемы были зафиксированы и в Джуди, и в Габаре, и в Беште. Места, где вырубаются деревья, время от времени меняются. Сейчас вырубка идет по большей части в Бейтюшшебапе, но один или два года назад лес уничтожали в окрестностях Бешты. Информационное агентство «Месопотамия» опубликовало спутниковые снимки этого района. На них были хорошо видны масштабы сверхэксплуатации. В прошлом году в центре внимания был Габар. В этом году – окрестности хребта Джуди, которые примыкают к Силопи, район, который мы называем Билика, а также Комате в Бейтюшшебапе.

Правительство ПСР/ПНД ведет регион к военному, политическому, социальному и психологическому краху. К сожалению, экологическое разрушение входит в план порабощения. Разумеется, это касается не только Ширнака. Битлис, Бингёль, Дерсим, Мардин и Амед тоже очень пострадали от повсеместной вырубки зеленых зон. Это оправдывается «уничтожением вероятных укрытий» партизан. Власти сами проговаривались, что зоны, которые недоступны для вырубки, должны быть сожжены. Их подход реализуется на практике – это одна из главных причин выжигания лесов в Ширнаке. Сейчас лето. Мы прекрасно знаем, что нерасчищенные участки сжигаются, но, к сожалению, это нас уже не удивляет. Такая практика существует уже давно.

Разведка нефтяных месторождений

- Не могли бы вы сказать несколько слов о работах по поиску нефти?

- Да, конечно. В настоящее время в Габаре наблюдается интенсивная эксплуатация. Это связано как с расчисткой лесных массивов, так и со строительством дорог к местам сверхэксплуатации. Жители деревень сообщают, что кое-где пересохли источники воды. Они говорят, что из-за бурения больше не могут поливать свои огороды. Хребет Джуди изрезан угольными шахтами с обеих сторон, там же ведется поиск нефти. В Беште, особенно на стороне Эруха и Херекола, вырубаются лесные массивы. Эти районы стали «зонами особой безопасности», то есть военными зонами, куда нельзя въехать или выехать. Таков статус этой местности. Въезд на территорию запрещен. Но если мы посмотрим, кому запрещено входить в эти зоны, мы поймем подоплеку происходящего. Тем, кто занят вырубкой, это не запрещено. Компании, занимающиеся разведкой нефти, также могут спокойно направлять в эти зоны рабочих, заниматься бурением и делать свою работу. Их сотрудники могут спокойно работать на местности. Для них запрета нет. Тем не менее, для местных жителей и кочевых племен это запретная зона. Проход запрещен и тем, кто хочет съездить в свои деревни или полить сады. Например, если вы захотите отправиться в окрестности Джуди и выедете со стороны Ширнака, вы и шагу не сможете ступить без разрешения. Кто выдает такое разрешение? Военная полиция. Они не дают разрешения всем подряд. Такой политики не было даже в 90-е годы. Люди выходят на протесты. В прошлом году был организован марш активистских организаций и экологов с Запада. Что касается правового аспекта, коллегия адвокатов Ширнака возбудила уголовное дело по всем этим вопросам. Отдельные лица подали уголовные иски, но никаких последствий не было. Есть приказ не расследовать такие дела. Вы не можете добиться сколько-нибудь эффективного результата ни на юридическом, ни на политическом, ни на общественном уровне. Вот почему мы говорим, что здесь применяется колониальное право. Власти действуют, нанося вред природе, обществу и всему живому в этой местности. Эта сложная ситуация, конечно же, связана с курдским вопросом. До тех пор, пока курдский вопрос не будет полностью решен, мы будем регулярно сталкиваться с подобной практикой.