Самой большой проблемой Курдистана является то, что его политические движения не поднялись на уровень самодостаточности и не определили своих друзей и врагов. С этим связана неготовность к проведению Общенационального Конгресса и схожее отношение к внешним политическим силам. По сути, первоначальным фактором, который не позволяет провести Общенациональный Конгресс, являются разрушительный колониализм и внешние силы. А курдское единство покончит с колониальной политикой.

Не так давно прошла годовщина казни Шейха Саида и его друзей. С тех времен до сегодняшнего дня в Турции ничего не изменилось относительно политики убийств. Наверное, надо быть глупым созданием или же курицей, которая прячет голову под свои крылья, чтобы не увидеть преступления, совершенные турецкими властями за 93 года.

Понятно, что турецкое государство бьет не только по северной части, а противостоит всем частям Курдистана, и хочет уничтожить не только север, но и все районы страны. Незнание этого означает либо отстраненность от истории курдизма, либо безразличие к резне в северном Курдистане. В настоящее время неведение политики власти ПСР - ПНД (Партии справедливости и развития и Партии националистического движения) или же сокрытие своей позиции относительно этого обременяет людей и политические группы. Сегодня на севере Курдистана открытым образом ведется политика уничтожения, и преступник даже не видит потребности скрывать это.

Сейчас в Турции каждый, кто ранее был врагом и убийцей курдов, поддерживают фашистский альянс ПСР - ПНД. Этому развитию событий способствовала поддержка Тансу Чиллера и Мехмета Агара. По сути, противники курдов, которых называли Эргенекон, оказали содействие этому альянсу. Даже сегодня в речах министра внутренних дел существуют признаки убийственной власти. Однако ни на севере, ни на юге Курдистана политические партии не противостоят этому. С какой стати тогда тут может идти речь о курдской политике и курдизме?

Когда представители Демократической партии народов посещают Южный Курдистан, то власти демонстрируют обществу, будто бы между жителями и правительством существует братский правопорядок. Но, как оказалось, на практике ничего такого нет. Пытаясь обмануть курдский народ, они создают иллюзию значимости, однако когда турецкие власти устраивают у себя давление и репрессии на ДПН, никто из них не выступает с заявлением. В свою очередь, ДПН моментально реагируют на любые неприятности, происходящие в Южном Курдистане.

Кто, как не Демократическая партия Курдистана (ДПК) и Патриотический союз Курдистана (ПСК), проводил столько встреч с Селахаттином Демирташем? Или же недавно, начиная с Османа Байдемира и многих членов ДПН, выступали с общими заявлениями. Однако когда ДПН сталкивается с государственным давлением, ДПК и ПСК затыкают уши. В крайнем случае, когда Сулейман Сойлу открытым текстом, используя Первин Булдан, угрожает всей Демократической партии народов и заявляет, что никого в живых не оставит, никто не встал против этой явной агрессии. ДПК и ПСК не заявили: «Мы не позволим такого рода агрессии в адрес наших курдских братьев и сестер и всех демократических сил». Поэтому становится понятным, что отношения политических партий Южного Курдистана к ДПН не являются принципиальными и последовательными, они лишь иллюзия обмана для патриотического общества.

Жители северного Курдистана и курдское демократическое движение близко воспринимают события, происходящие в Южном Курдистане. В случае, когда в регионе происходит что-то положительное или же отрицательное, они показывают свою позицию. Даже, если у них не получается проявить свое отношение к случившемуся, никто не может упрекнуть их в безразличии. Партизаны Курдского освободительного движения рассматривают нападения на Южный Курдистан, как агрессию в свой адрес. В тот момент, когда напали на Синджар, Махмур, Эрбиль и Киркук, первыми, кто оказался рядом, были партизаны. В тот момент председатель ДПК Масуд Барзани поехал в Махмур и выразил благодарность партизанам и ополчению. Если бы Махмур попал под контроль захватчиков, это бы открыло пути ИГИЛ (запрещенная в Российской Федерации террористическая группировка) в сторону Эрбиля. В то время, когда Киркук был под угрозой захвата террористами, первыми, кто остановил агрессию ИГИЛ, были партизаны.

Неужели в то время, когда у курдов сохраняется обеспокоенность за Южный Курдистан, курдские политические силы региона не могли, в свою очередь, выступить против агрессии в отношении Демократической партии народв? Разве они не могли заявить, что такого рода политическое давление на курдов равносильно агрессии в нашу сторону? Если политические силы Южного Курдистана не выступают против агрессии в других частях страны, с чего это они будут ожидать помощи?

Подчас думаешь: почему же политические силы Южного Курдистана, начиная с ДПК, молчат о событиях на севере Курдистана, видя у себя вторжения турецкого государства на территорию автономии? Если они не способны напрямую противостоять врагу, действующему на их территории, как они смогут встать против нападения на ДПН и Северный Курдистан?

На сегодняшний день из-за бомбардировки турецких самолетов территории Южного Курдистана погибли десятки мирных людей, но за этим не последовала какая-либо реакция. Эта позиция вредит не только борьбе в других частях Курдистана, но может нанести урон достижениям самой автономии на юге страны. В таком положении никто и не может защитить данные достижения.

Источник: газета Новая свободная политика «Yeni ÖzgürPolitika»