Находившаяся в заключении Мидия Джинар совершила акт самопожертвования, расставшись с жизнью в стенах закрытой тюрьмы типа Е в городе Мардин этим утром в знак протеста против изоляции Абдуллы Оджалана.

Джинар была отправлена в тюрьму в связи с нусайбинским делом. Изначально она содержалась в закрытой тюрьме со строгим режимом в Ване, но недавно была переведена в Мардин в ожидании суда.

Джинар была арестована 31 марта 2016 года вместе с 42 другими людьми. Во время слушаний по нусайбинскому делу она неоднократно заявляла о пытках, которым её подвергали, а также рассказывала о репрессиях, проводимых в отношении её народа, о массовых убийствах курдов; свою защиту она вела на курдском языке.

Во время слушаний Джинар также осудила изоляцию Оджалана, отказавшись вести защиту через систему видеосвязи SEGBIS.

Делегация, в которую входят депутаты от ДПН Перо Дюндар и Тума Джалик, находится в государственном госпитале Мардина в ожидании получения её тела.

После начала кампании в знак протеста против изоляции Абдуллы Оджалана погибло уже пять человек, четверо из них – заключённые.

17 марта политических узник Зюлькуф Гезен расстался с жизнью, протестуя против изоляции в тюрьме Такирдага.

Угур Шакар, поджёгший себя в Крефельде, Германия, 20 февраля, чтобы выразить протест против изоляции, скончался 22 марта в госпитале, где ему оказывалась надлежащая помощь.

Айтан Баджат, находившаяся в заключении в женской закрытой тюрьме в Гебзе, совершила акцию самопожертвования в знак протеста против изоляции, расставшись со своей жизнью 23 марта.

Политическая заключённая Захра Саглам, находившаяся в закрытой тюрьме типа Т в Олту в провинции Эрзурум, лишилась жизни 24 марта, протестуя против изоляции Оджалана.

Тела Зюлькуфа Гезена, Айтан Баджат и Зехры Саглам не были выданы родственникам – турецкий режим распорядился захоронить их тайно, только самым близким было разрешено присутствовать на церемонии захоронения.