После того, как война между турецкими оккупантами и РПК вновь обострилась после того, как Турция начала новое наступление, снова появилось множество комментариев о природе конфликта. Часто в рассуждениях людей, которые об этом пишут, главную роль играет дискуссия о том, военное или политическое решение положит конец курдскому вопросу. Это подразумевает, что если государству удастся победить РПК военным путем, то проблема будет решена. Конечно, это огромное заблуждение.

В качестве примера можно привести доклад немецкого Фонда науки и политики SWF, опубликованный на этой неделе. В нем дается обзор подхода Турции к курдскому вопросу за последние десять-пятнадцать лет. В нем также кратко говорится о городских войнах, которые велись в Диярбакыре, Джизре, Ширнаке и других курдских городах и поселках после того, как «мирный процесс» потерпел крах в 2015 году. SWF пишет: «Укрепляя идею о том, что курдский вопрос — это в основном вопрос безопасности, эти столкновения ослабили аргумент о том, что он требует политического решения». Далее в докладе говорится: «Поражение РПК в этих городских войнах и в последующих столкновениях в сельской местности было воспринято как подтверждение эффективности военных средств и еще больше дискредитировало идею о том, что курдский вопрос требует невоенного решения».

ГОРОДСКИЕ ВОЙНЫ

Честно говоря, мне было удивительно это читать. С точки зрения кого городские войны ослабили аргумент о том, что курдский вопрос требует невоенного решения? Так могут думать те, кто не до конца понимает, в чем заключалась суть городских войн. Это важно обдумать, потому что это может быть напрямую связано с новыми турецкими операциями.

Городские войны вовсе не ослабили аргумент о том, что курдский вопрос требует политического решения - они его усилили. Войны начались потому, что муниципалитеты, управляемые избранными курдскими чиновниками, объявили себя автономными. Автономия — это конечная цель курдского движения, основанная на международно признанном праве на самоопределение. Если государство прекратит переговорный процесс и откажется предоставить автономию, народ будет вынужден взять ее себе сам. Связанной с РПК молодежи было поручено защищать автономию, точно так же как РПК, в той или иной форме, была бы назначена ответственной за безопасность в Северном Курдистане, если бы мирный процесс был успешным. Турецкая армия является оккупационной силой в Курдистане, и мирное соглашение может включать (если речь идет о ней) только ее вывод.

ЖИВАЯ СОПРОТИВЛЯЮЩАЯСЯ ОРГАНИЗАЦИЯ

РПК не была «побеждена» в городских войнах, как говорится в статье, на которую я ссылаюсь. Сражение было проиграно в военном отношении, но РПК, очевидно, жива и бодра, оказывая серьезное сопротивление турецкой армии в тот момент, когда я пишу эту колонку. Но ради спора давайте предположим, что Турция добилась того, чего хотела, продолжая военные операции, и нанесла военное поражение РПК. Решит ли это проблему? Нет, не решит. Точно так же, как не были решены проблемы в Диярбакыре, Джизре, Ширнаке и других местах, где бушевали городские войны. У людей нет местной автономии. Они не могут даже провести демонстрацию без нападения турецких сил безопасности, они не могут обучать своих детей на родном языке, они не могут проявлять политическую активность без задержания, тюремного заключения и судебного преследования.

СРЕДИННЫЙ ПУТЬ

Решение курдского вопроса военным путем, говоря другими словами, означает возвращение к полному угнетению. Это включает в себя само отрицание существования курдов, потому что нельзя дать права нескольким, а другим не давать. Вы позволяете людям жить свободно, или не позволяете, среднего пути нет. Или вы думаете, что после разгрома РПК турецкое оккупанты предоставит курдам все права, за которые они борются? Конечно, нет, потому что, если бы государство было искренне заинтересовано в этом, оно бы село за стол переговоров и решило проблему.

Таким образом, круг замыкается. Не существует выбора между военным или политическим решением. Есть либо решение, либо репрессии. Те, кто считают военное решение жизнеспособным вариантом, признают, что они находятся на стороне фашизма.