Комиссия по вопросам внешней политики при Демократической партии народов (ДПН) выпустила заявление для прессы по поводу фатального ноябрьского взрыва, прогремевшего в Стамбуле, и войны, которую Турция ведет против Рожавы.

В заявлении сказано следующее: «В ночь с 19 на 20 ноября Турция начала масштабную воздушную и артиллерийскую атаку на северо-востоке Сирии (против Рожавы). Это решение объяснили реакцией на взрыв в Стамбуле, случившийся шестью днями ранее, который министр внутренних дел Турции Сулейман Сойлу приписал «террористической группе РПК/ОНС» буквально на следующее утро. (Турецкое правительство отказывается проводить различие между РПК и ОНС). После взрыва был вынесен запрет на распространение информации о событии, исключая заявления правительства, что усложнило любые попытки оспорить официальную точку зрения.

Любой взрыв требует досконального расследования причин и поиска виновных, тем более, когда он используется в качестве casus belli – хотя здесь необходимо отметить, что международное право в любом случае не оправдывает масштабный военный ответ на теракт такого рода. ДПН внесла в турецкий парламент предложение о проведении полноценного расследования случившегося, но наше предложение было отклонено голосами большинства, усилиями правящей коалиции ПСР/ПНД, которая полностью поддерживает президента Эрдогана. Мазлум Абди, главнокомандующий Силами демократической Сирии (СДС), которые тесно сотрудничают с международной коалицией в борьбе против формирований ИГИЛ* и в состав которых входят ОНС, потребовал проведения адекватного международного расследования.

Такое расследование, если оно однажды состоится, будет длительным. А пока что мы хотим объяснить, почему официальная точка зрения турецкого правительства на фатальный инцидент не имеет под собой никаких доказательств и противоречит любой логике. Те, кто придают хоть какой-то вес заверениям властей, используемым для поддержки агрессивной войны, оказывают поддержку этой агрессии.

До сих пор вся информация, которая оказалась в нашем распоряжении, ограничивалась данными, представленными в проправительственных СМИ, поэтому мы не можем знать, насколько она точна или есть ли ещё не обнародованные факты. Однако, очевидно, что официальная версия, представленная министром внутренних дел и полицией, подконтрольной властям, изобилует нестыковками и противоречиями и выглядит неправдоподобно. Этих противоречий становится всё больше с каждым новым опубликованным доказательством. И РПК, и ОНС категорически отрицают свою причастность к теракту и выражают соболезнования жертвам. Турецкое правительство использовало этот взрыв как предлог для оправдания новой трансграничной операции против курдов, утверждая, что это его «самооборона».

Несоответствия, противоречия и неправдоподобность

Основные факты – детали этой истории, – постоянно меняются. Так, нам говорили, что Ахлам Альбашир, женщина, которую обвиняют в том, что она заложила бомбу, приехала в Турцию через Африн. Позже заявили, что это был Идлиб. Нам сообщали, что она провела в Турции четыре месяца. Соседи заявили, что она прожила здесь год. Нам говорили, что она оставила сумку с бомбой на некоторое время, а затем вернулась, но это опровергается данными, снятыми с камер видеонаблюдения. Нам сказали, что она была обученным бойцом РПК и собиралась бежать в Грецию, что её собирались «ликвидировать». Но она была схвачена в Стамбуле, а в квартире, где она находилась, была найдена одежда, в которой она была во время взрыва. После теракта было арестовано более двадцати пяти человек, но ни один из них не оказался курдом. Все эти люди – арабского происхождения. Многие из них, включая саму Альбашир, работали ранее либо с Исламским государством*, либо с марионеточными структурами Турции на территории Сирии, такими как Свободная сирийская армия (ССА), либо имеют тесные связи с подобными организациями. Все это подрывает официальную картину, обрисованную турецким правительством, которое сразу же обвинило сирийских курдов. Мы рассматриваем это как попытку скрыть, исказить и мистифицировать ситуацию вместо того, чтобы раскрыть правду и выяснить, кто же стоит за нападением на самом деле».

Мазлум Абди сообщил в беседе с Al Monitor, что СДС изучили биографию Альбашир и выяснили, что эта женщина «из семьи, связанной с Исламским государством*. Три ее брата погибли, сражаясь в рядах ИГ*. Один был убит в Ракке, другой – в Манбидже, а третий – в Ираке. Другой её брат – командир сирийской оппозиционной структуры в Африне, пользующейся поддержкой Турции. Она была замужем за тремя разными боевиками Исламского государства, а её семья родом из Алеппо».

Сообщалось, что Ахмад Хадж Хасан, один из арестованных в связи с терактом, которого обвиняют в организации взрыва, заявил полиции, что его брат погиб, сражаясь в рядах той же Свободной сирийской армии.

В соответствии с данными, снятыми с телефона Альбашир, женщина получила несколько звонков от Мехмета Амина Ильхана, председателя районного отделения Партии националистического движения (ПНД), которая действует сообща и состоит в альянсе с правящей Партией справедливости и развития (ПСР), оказывая правительству крайне важную поддержку. Когда эти данные всплыли, Ильхан колебался между признанием и отрицанием того факта, что его вызывали в полицию для дачи показаний. Он утверждает, что телефонный номер, с которого осуществлялась связь с подозреваемой в терроризме, был использован мошенническим образом. Нет никакой информации о последующем расследовании этих фактов, которая позволила бы проверить истинность этого утверждения. Если это действительно случай мошенничества и «кражи личности», необходимо найти настоящего абонента. Установить личность звонившего вовсе не сложная задача, но мы не видим никакого прогресса в этом случае. Мы подозреваем, что другого звонившего не существует.

Подводя итоги:

Мы видели, как фатальный взрыв был использован в качестве предлога для нападения на территории северо-восточной Сирии в попытке реализовать публично озвученную цель турецкого правительства – взять под контроль 30-километровую зону вдоль всей границы. Мы хотим заметить, что это не первый случай, когда правительство ошибочно приписывает взрыв РПК (вспомните, например, о теракте в Анкаре, имевшем место в октябре 2015 года, или теракте в Диярбакыре в ноябре 2016 года, ответственность за который позже взяло на себя ИГИЛ); что существовали серьезные подозрения (озвученные, помимо прочего, в докладе Европейского союза по безопасности) о причастности турецкой разведки к взрывам, устроенным ИГИЛ, которые предшествовали выборам в ноябре 2015 года; и что Турция устраивала вторжения в Сирию накануне всех недавних значимых голосований и выборов – начиная с нападения на Джераблус перед референдумом 2017 года.

Правительство Турции утверждает, что со стороны СДС и ОНС, действующих на севере Сирии, существует «угроза безопасности», и что в этой ситуации турецкая армия реализует право на самооборону. Однако, данные НПО Проект данных о местоположении и событиях вооруженных конфликтов (ACLED) свидетельствуют о том, что реальность практически противоположна всем официальным заявлениям: именно Турция остается главной угрозой безопасности для курдов, живущих в Сирии, с тех пор, как они нанесли поражение ИГИЛ. Начиная с 1 января 2017 года и вплоть до 1 августа 2020 года, по данным ACLED было «зарегистрировано 3319 нападений турецких войск или сторонников Турции на СДС/ОНС или гражданских лиц в Сирии, по сравнению с 22 ударами СДС/ОНС на территориях Турции. Из указанных 22 инцидентов 10 не могут быть подтверждены независимыми данными. Другими словами, фактическое количество трансграничных нападений, приписываемых ОНС/СДС, может составлять не более 12 инцидентов. Более того, все эти 12 случаев были зафиксированы после того, как Турция начала военную операцию «Мирная весна». Это произошло 9 октября 2019 года».

* - террористическая организация, запрещена в РФ