Соня Карими – дипломатический представитель Ассоциации свободных женщин Восточного Курдистана (АСЖВК). Она имеет степень по английской литературе и специализируется по истории колониализма и гендерным исследованиям. 7 декабря Карими выступила на экстренном парламентском совещании в Палате общин в Лондоне. На повестку дня мероприятия были вынесены нападения на курдов в Сирии и Иране.

Это текст выступления Карими.

Спасибо, что пригласили меня принять участие в сегодняшней крайне важной дискуссии о  трудностях, с которыми сталкиваются сейчас курды.

Когда мы говорим о Ближнем Востоке, возникает ощущение общего напряжения и нерешительности из-за страха, что может начаться новая война. Поэтому я и многие другие обеспокоены тем, что эта колеблющаяся нерешительность формирует нынешнюю атмосферу и не дает развиваться дискуссии, влияя и на возможный исход ситуации в Иране. Текущая статистика говорит, что фарсы – меньшинство, в частности, в регионах Большого Ирана, где живут представители различных национальностей, терпящих колонизацию, угнетение и этнические чистки. Эти люди – курды, белуджи, турки, азербайджанцы, арабы (ахвази) и многие другие. В этих провинциях они составляют большинство, а фарсы – 2-3%, меньшинство населения. Однако, именно эти национальности отсутствуют в широком дискурсе, когда СМИ обсуждают ситуацию в Иране, а также когда эту тему поднимают на международной политической арене. Например, в Иране запрещено демонстрировать не фарскую и немусульманскую идентичность, а давать ребенку курдское имя незаконно. Это привело к тому, что люди неправильно идентифицируют погибшую Жину Амини, называя её Махсой Амини. Неверная идентификация – вопрос, который касается многих тысяч людей, убитых режимом.

Вы можете верить в поддержку женщин и продвижение их прав, но неспособность признать или принять тот факт, что такие люди, как Жина Амини, подвергаются множественной дискриминации, всегда играет на руку правящему в Иране режиму. Этот режим и его предшественники давно стремились и стремятся стереть любое этническое разнообразие и «очистить» регион. Мы должны сорвать их маски и рассказать о зверствах, которые совершаются в Иране. Да, сегодня то, что начиналось как протесты против угнетения со стороны режима, как реакция негодования на деяния «полиции нравственности» и смерть Жины Амини у них в заключении, быстро изменило курс. Эти процессы переросли в нечто гораздо более серьезное. Число мирных граждан, восставших против режима, очень высоко в провинциях, где проживают не только фарсы, и интенсивность реакции режима там тоже значительно выше. На статистику, которую приводят власти, нельзя полагаться: медиа-организация Iran International хочет, чтобы вы поверили, что по состоянию на конец ноября в ходе народных протестов были убиты 448 человек. Ещё 18 700 были арестованы.

Мы знаем, что статистические данные, которые приводят официальные медиа, намеренно вводят аудиторию в заблуждение. Резня в Захедане началась 30 сентября, когда иранская полиция открыла беспорядочную стрельбу по толпе людей, выходивших из мечети после молитвы. Лишь там, по некоторым оценкам, они убили 96 человек. Кроме того, в распоряжение Курдской правозащитной организации поступила информация, подтверждающая, что из университетов Восточного Курдистана исчезли более 300 студентов. Более 130 детей и подростков, которые считались бы несовершеннолетними по международным законам о правах человека, были задержаны. Их пытали, а многие были убиты по дороге в школы. Число безоружных демонстрантов, по которым стреляют из пулеметов, винтовок и другого военного оружия в таких районах, как Джаванруд, Керманшах, Сенендедж, Секкез и Махабад, растет с каждым днем. Количество раненых, согласно статистике курдской правозащитной организации, успело превысить порог в 20 000 человек. Распространяются видео с мест, зафиксировавшие, как граждане не участвуют в волнениях, но их, тем не менее, ловят иранские спецслужбы. Людей задерживают, расстреливают, они становятся жертвами жестокого обращения. Мы слышим голоса мужчин и женщин, которых пытают и подвергают насилию в заключении.

Удивительно, что любое демократическое общество, средства массовой информации и правительства за пределами Ирана вообще могут считать эту ситуацию всего лишь «протестом». Это предполагает, что если на Западе начнутся протесты, правительство может достать оружие, автоматы и направить их на людей, причем никто и глазом не моргнет. Продолжать называть эту ситуацию в подобном ключе – значит дать Ирану «зеленый свет» на массовый геноцид и организацию этнических чисток под видом подавления протестов. Я не склонна употреблять этот термин так легко. Однако мы должны переоценить происходящее в Иране и дать этому новое определение. Пускай у нас не останется сомнений, что эта ситуация и, в частности, использование средств вооружения военного класса против безоружных мирных граждан соответствует определению войны. Иранский режим развязал войну против граждан Ирана и других национальностей, населяющих Большой Иран.

Мы просим британское правительство признать, что данная ситуация выходит за рамки протеста. Мы просим вас принять тот факт, что эти действия властей Ирана – война по определению. Мы также просим вас поддержать исключение представителей Ирана из Комиссии по положению женщин при ООН. Мы также слышали о Миссии по установлению фактов, которая призвана выяснить, нарушал ли Иран права человека, совершал ли военные преступления и т.д. Мы бы хотели, чтобы представительница АСЖВК приняла участие в этой инициативе.

Текущая стратегия насилия, которую приняли власти Ирана, подавление и уничтожение любого плюрализма в регионе, стали прямым ответом на лозунг Jin, Jiyan, Azadi. Последний означает следующее – «Женщины, жизнь, свобода».

Jin = права женщин

Jiyan = защита экологии, окружающей среды, в которой мы живем, самой жизни и всего, что поддерживает её ход.

Azadi = борьба против колонизации, патриархата и любых форм угнетения.

Несмотря на известные корни этого лозунга – он пришел к нам из Рожавы, – его история и культурное значение почти стерты из общественного дискурса. Но это не просто лозунг, это основа и ёмкое выражение теории жинеологии, которую жители Ирана хотят видеть альтернативой правящему ими сегодня режиму. АСЖВК тоже часть этой истории, наша организация связана с этой идеологией; при этом АСЖВК – ассоциация, который действует независимо от каких-либо партий или организаций.

Принимая во внимание разнообразие региона, мы считаем, что существует третий способ управления этими территориями, который позволил бы обеспечить стабильность и демократию, когда структуры управления будут строиться от народных и низовых вплоть до вышестоящих. Указания не должны спускаться от правительства вниз. АСЖВК пользуется поддержкой общественных организаций, которые слаженно работают, поддерживая сообщение между народом и административными структурами, уважая права населения на собственную идентичность во всем многообразия, включая различные вероисповедания и другие факторы. Мы активно работаем с теми, кто не входит в курдское сообщество, стремясь к альянсам с женщинами и мужчинами других национальностей, колонизированных Ираном. Мы работаем с такими народами, как белуджи, турки, арабы и многие другие. Наша ассоциация предлагает свой проект по обеспечению безопасности региона – он проработан, обширен и с ним можно ознакомиться на веб-странице Ассоциации свободных женщин Восточного Курдистана. Он построен на таких стратегиях, как формирование широких союзов для всех институтов, включая комитеты микрорайонов; в состав этих комитетов должны входить женщины, а их обязанности включают заботу о местном населении, дабы обеспечить участие его представителей в жизни общества и в процессах управления и администрирования. Помимо формирования демократических союзов, необходимо разработать законодательные нормы, которые положат конец санкционированным нынешним государством изнасилованиям, пыткам и криминализации людей, которые принадлежат к альтернативным этническим и религиозным группам. У нас есть свой подход – структурированная политика, в рамках которой экологические и природоохранные группы также будут пользоваться поддержкой.

Прежде чем закончить это выступление, я хотела бы вспомнить беды угнетенного народа Ирана и тех, кто живет в изгнании. По мере приближения ночи Ялда (самая длинная ночь в году – прим. ред.) мы должны напоминать себе о том, что самый яркий рассвет сменяет самую длинную и темную ночь. Дабы преодолеть тьму, в которую погрузил нас нынешний режим Ирана, мы, во всем нашем многообразии, должны идти к единству и демократии.