Журналистка Пахшан Азизи, задержанная в Иране 4 августа 2023 года, арестованная 11 декабря и приговоренная иранским режимом к смертной казни 23 июля, находясь в заключении в тюрьме Эвин, написала открытое письмо. В нем она заявила, что женщины боятся не смерти, а жизни в качестве рабынь: «Человек, который делает шаг к истине и свободе, придает смерти и жизни иной смысл. Мы боимся не смерти, а жизни без чести и в рабстве. Свободная жизнь начинается там, где женщины принимают смерть ради свободной жизни, решительно и твердо отстаивая свои честь и достоинство».

Мы публикуем письмо, отправленное Пахшан:

«Она цеплялась руками за стенки утробы, сопротивляясь абортивным препаратам. Она училась не сдаваться и не умирать, слушая голос матери, страдавшей с детства. Голос, который учил ее сопротивляться и жить:

«Я связываю тебя, чтобы ты привыкла к этому, чтобы ты не умерла в неволе, пока я жива».

Идет война между жизнью и временем!

Она хватается руками за стену камеры, чтобы не упасть. Уже долгое время она день и ночь борется за то, чтобы остаться в живых и найти способ существовать. Годом ранее около 20 человек, следуя государственной политике запугивания, ворвались к ней домой. Они считали, что они задержали террориста (того самого террориста, для которого запугивание — неотъемлемая часть жизни!). 

Со связанными за спиной руками и приставленным к голове пистолетом 17-летняя девушка, которая впервые за десять лет увидела свою тетю, оказывается на полу вместе с отцом, сестрой и зятем. Они сковывают святую семью (ту самую семью, на священном фундаменте которой была построена Исламская Республика), наступая этим людям на спину. На лицах похитителей улыбки, демонстрирующие мощь и триумф семейного государства — операция успешно завершена.

Они движутся вверх, все выше и выше...

Сцены резни и расчленения тысяч семей мелькают перед глазами, словно трагический фильм. В состоянии крайней физической слабости она упирается руками в стену 33-й камеры тюрьмы Эвин. В 88-м году ее посадили в ту же камеру по обвинению в том, что она «курдянка», «женщина» и «пытается быть собой». Из камеры № 4 она слышит кашель своего отца, перенесшего три сердечных приступа, только что прооперированного по поводу рака, и на теле которого до сих пор видны следы от пуль 60-х годов, а из других палат — крики сестры, которая постоянно просит показать ей своего испуганного единственного ребенка.

Уже в первый день допроса прозвучало предложение уладить все по-тихому, не передавая дело в судебные органы! Предложение, которое не было доведено до конца. Ее прятали от общества в самых глубоких подвалах и доставали лишь для того, чтобы продемонстрировать ее беспомощность и отчаяние. Таких случаев в истории было уже много! Литература с описанием подобных событий знакома ей с детства, с тех пор как она жила в Курдистане. С самого детства на нее навешивали ярлыки сепаратистки, человека второго сорта, не того пола и не гражданина. Чтобы доказать обратное, она должна была либо укрыться в объятиях другого (границы в отношениях с которым, словно границы между государствами, были строго определены), либо гордо служить своему народу. Для центральной власти мы — маленькие, мы не в счет, но для их указов мы — самые значимые и опасные...

Менталитет национального государства, которое без колебаний использует самые жестокие методы для поддержания своего существования; воспроизводство власти и насилия... Ориентализм, не признающий пространства! Любая централизованная и авторитарная ментальность, которая проводит различие между собой и другими, не отказывается от применения любой политики и насилия для маргинализации и минимизации (самоструктурирования). Материальный и объективный (не реалистический) подход к социальным реалиям (величайшим реалиям, отрицаемым на протяжении всей истории и подвергаемым политике истребления), то есть позитивистская наука (не социология, которая является очень сложной наукой), означает действовать в строгом соответствии со стратегией капиталистической современности (не антикапиталистической).

Однако с помощью той же стратегии капиталистической современности они расчленили живой организм Курдистана в ближневосточном регионе, и тех же курдов с рождения называют сепаратистами! Курдистан — это динамичное общество, над которым на протяжении всей истории не смогло доминировать ни одно государство. Главное отличие современного курдского общества в том, что оно преодолело национализм и пришло к обществу социалистическому.

Не с отрицанием и враждебностью, а с уважением ко всем верованиям...

Борьба с сепаратизмом требует создания гарантий статус-кво. Это то самое, за что курдский народ осужден и заклеймен сепаратистами».

На допросе ей вновь напоминают о ее социальном разочаровании и поражении.

Трагикомическая ситуация с группой людей, которые являются прагматиками и позитивистами! Которые подпитывают капиталистическую современность своей повседневной политикой и практикой. Наш вопрос — это вопрос идентичности, а не безопасности! Когда вопросы идентичности и социальной безопасности отрицаются и разрушаются во имя защиты национальной безопасности, и более того, когда те, кто должен решать эти проблемы, сами имеют глубокие личностные проблемы, настолько, что весь вопрос становится личным для них, кризис достигает своего апогея!

Человек — это человеческое существо со своим полом (первое перцептивное измерение), языком, культурой и искусством, управлением, образом жизни и свободой, короче говоря, идеологией. Когда в жизни сокращается хотя бы одно из этих измерений, места для гуманной жизни не остается. Если снизить волю и самооценку женщины как человека, то места для свободной жизни в ней больше не останется, а это означает падение уровня человеческих, моральных и политических стандартов. Когда нельзя жить просто будучи самим собой, приходится защищаться, приходится восставать.

В тяжелейших физических условиях, ставших результатом постоянных забастовок и исторических репрессий против личности, вновь начинаются всевозможные оскорбления, унижения и угрозы. Месяцы молчания превращаются в крик: я не террорист! Кулаки следователя, который каждый раз старается продемонстрировать свой авторитет как части государственной машины, падают на стол, его голос тоже переходит в крик: «Почему вы скрываете правду?!».

Нет, это вы скрыли величайшую социальную правду, а именно то, что женщины, их идентичность, курдское происхождение и курдская культура, сами жизнь и свобода отрицаются, — так какую правду вам надо и о каком сокрытии правды вы говорите?!

Отрицание, истребление, ассимиляция — та же политика, которая систематически наносит наибольший социальный ущерб и рассматривает любой поиск истины как противостояние себе и борьбу с другими, ставится под сомнение той же самой политикой, являя собой замкнутый круг.

Она криминализирует долг перед народом и выполнение социально-нравственных норм за пределами национального государства и разрабатывает сценарии (которым многократно угрожают другие сценарии, чтобы разрушить общественное доверие!). Она забывает, что демократизация общества происходит вне границ национального государства, что построение нравственно-политического общества — это деятельность по исправлению и дополнению недостатков государственной политики.

Это происходит потому, что авторитарный, сексистский и религиозный менталитет, исходящий из линии национального государства (с запада на восток), является причиной социально-политико-экономических и культурных кризисов, и, естественно, то, что является причиной, не может быть решением. Только сами люди обладают необходимой социальной и политической волей, а также сознанием для преодоления кризиса. Сокрытие положения женского сообщества, курдов и всех маргинальных сообществ — это историческое искажение и сокрытие величайшей правды. Это историческое отрицание, а не решение проблемы. Проблема существует даже в определении проблемы, и вы бессильны предложить решение...

Проблема существует не только у курдов. Проблема связана с текущей реальностью. Суть вопроса была скрыта от глаз, а исследование и изучение этой проблемы стало бессмысленным. Социальная реальность должна быть осмыслена более научным, философским, реалистичным и социальным способом.

Необходимо использовать подходы, приближенные к реальности. Поверхностное решение проблемы вместо реального решения не может быть выходом из сложившейся ситуации. Уничтожение потенциала женщин и маргинализированных сообществ из-за страха перед их угрозой игнорирует тот факт, что демократия и политика никогда не должны бояться сложных социальных реалий, которые имеют историческую память, выходящую за рамки геноцида, отрицания и истребления. Политика в подлинном смысле этого слова существует именно тогда, когда в ней участвуют те, кто находится на противоположной стороне. Власть каждого, власть людей, у которых ничего нет, власть людей, которые, как вам кажется, не созданы для политики, — там, где люди начинают решать социальные проблемы, где нет ни страха, ни угрозы. Они принимают решения и показывают, что способны на это. Слово правителя должно быть стимулом для поиска истины, для воспитания воли. Формирование пути, человека, который идет по этому пути, и его личности в зависимости от центра и власти — это не демократия, это нарушение демократии.

Справедливость — это не наказание законами, которые сами являются причиной кризиса. Справедливость заключается в том, чтобы дать что-то тем, кто этого заслуживает, то есть тем, кто обладает собственной индивидуальностью. Если дающий смерть, нищету, эксплуатацию, высокомерие, лицемерие одновременно наказывает, то какой смысл говорить, что справедливость восторжествовала и истина была выражена, в то время как другой скрывает правду? Разница между «merkez», «центром», и «границей» (по-персидски «merz») заключается только в букве «к», что означает сокрытие истины, которая спрятана в центре.

В камере она провела несколько месяцев в одиночестве. Без книг, без общения и свиданий, с постоянными кровотечениями и последствиями побоев. Ее здоровье настолько ухудшилось, что она уже не может ходить. Бесконечные допросы с целью заставить признаться в несуществующих вещах, попытка избавиться от того, что она считает ценной информацией, обвинение в том, что она стремится стать «кем-то другим»! Что еще, кроме анализа силы, энергии и сбора сторонников? — повторяет она вслух про себя, — малая капля в огромном море с неизбежным течением.

Она массирует ступни, встает и падает, и снова поднимается, чтобы постоять еще немного. Сколько раз за эти пять месяцев она побывала на краю «небытия». Предсказать это невозможно. Все мы начинали жизнь, вставая и падая. В этом ее смысл — боль, которая тебя не убивает, но делает тебя сильнее. С малых лет постоянно проживая на границе, в рассказах, стихах и песнях нашего детства мы по-разному переживали предательство и героизм, любовь и ненависть, смерть и жизнь. Мы всем своим существом чувствовали и переживали жизнь на границе между существованием и небытием. Теперь же пришло время не только существовать, но и выбирать, как мы будем жить.

Как только мы рождаемся, мы уже осуждены и должны посвятить всю жизнь тому, чтобы доказать свою правоту. Мы не можем быть самими собой, но мы должны ими быть.

Запах гари и крови пронизывает Ближний Восток. Первым трупом, который она увидела, был труп 18-летней Хатиджи. Муж и брат связали ее и сожгли заживо. Подобных историй бесконечное множество, и все они правда. Дальше были десятки других социальных проблем, с которыми она вплотную столкнулась в результате своей работы и учебы в университете, и которые прекрасно иллюстрируют состояние общества. Десятки женщин и детей, чьи мужья, братья и отцы были обезглавлены у них на глазах во время атак ИГИЛ, девушки, попавшие в плен и неоднократно изнасилованные, некоторые из них сами поджигали себя.

Матери с голодными детьми, неспособные выкормить их из-за отсутствия молока, сотни босоногих высохших детей, примостивших головы на обветренных камнях. Десятки женщин-бойцов, чьи тела были сожжены и обезображены турецкими авиаударами и атаками ИГИЛ. Бойцы, жертвующие собой ради таких как Хатиджа, дети и убитые горем матери.

Она просыпается в холодном поту, у нее нет сил встать, ее рвет... Ее рвет желчью самой истории...

Кризис на Ближнем Востоке вышел за рамки трагических масштабов. Он потряс всю общественную жизнь, а регион пропитался кровью из-за неполноценной и противоречивой политики, проводимой в соответствии со стратегией капиталистической современности и глобальной стратегией с ориенталистским уклоном.

Ее насильно усаживают на стул, угрозы и унижения повторяются. Ее руки покрыты глубокими шрамами от войны.

«Почему ты уехала в Сирию на десять лет, почему не уехала в Европу?!» — в вопросе сквозит благоговение перед Европой и Западом, будто они говорят о своих мечтах и тоже туда стремятся.

После разочарования и поражения в деле 88-го года вы заявляете о победе, но я служила человечеству за пределами искусственных границ, а вы все тот же следователь, что и раньше, даже не дослужились до повышения!

Я уехала из своей страны из-за отсутствия здоровой политико-социальной среды, моя жизнь потеряла смысл. Я уехала, чтобы снова попасть в место, которое принадлежит мне (Сирийский Курдистан, как вы его называете, — но он наш, как наши иракский и турецкий Курдистан), то есть я не уезжала со «своей земли». Если это ваша земля, то она не может быть наша?! Это еще одна часть Ближнего Востока, где происходит революция. Мечты нельзя убить.

Альтернативная и демократическая система, достигшая своего апогея в результате сопротивления века, а именно сопротивления в Кобани (это была не просто односторонняя, а идеологическая борьба), ставшая поворотным пунктом для региона и всего мира. Начало новой главы демократизации. Несмотря на все страдания и лишения, работа в лагерях для жертв войны могла стать величайшим моральным и добросовестным служением обществу, подвергшемуся многолетнему отрицанию и уничтожению. Выполнить задачу социального служения, которое стало революционным благодаря пересечению границ!

Тут же раздается новый вопрос: «Являются ли все эти люди членами организации РПК?».

В таком случае миллионы людей являются членами РПК, так? Что же тогда представляет собой эта организация? Веря в философию лидера курдского народа Абдуллы Оджалана, который как социолог дал глубокий анализ Ближнего Востока и Курдистана и уже 25 лет находится в одиночной камере в тюрьме на острове Имралы после международного заговора 1999 года, я решила использовать методы социальной работы вне системы национального государства, и я считаю это большой честью. Ваше определение проблемы неверно. Вера в ментальную, а затем структурную революцию — одна из основ современных революций.

Личность естественным образом формируется и куется в революции, и в контексте выполнения социально-политических обязанностей предательство и героизм становятся более очевидными. Это происходит потому, что вы проникаете в глубину социальных проблем, близко знакомитесь с существующей ситуацией и необходимостью организовывать и сплачивать людей. Происходит принятие системных методов и восстановление морально-политического общества в разгар войны. Где даже Иран борется с ИГИЛ*. Вы учитесь решениям, которые более конкретны и имеют большую функциональную ценность. Если не будет построена демократическая современность, никогда не удастся избавиться от вмешательства капиталистической современности и ее интервенции в регион. Ближний Восток должен снова взять на себя основополагающую роль в социальном процессе.

В истории современного демократического Ближнего Востока силы национального государства и силы демократического правления действуют вместе; это диалектический метод. Чтобы понять целое, необходимо признать локальные различия. Это не означает сепаратизма и подрывной деятельности! Как и в Сирии, хотя демократические и революционные народные силы обладали подрывной силой, они предпочли построить свою собственную систему и ослабить централизованную власть Асада.

Революционная система уже на подходе. Демократизация семьи для ухода от сексизма, демократизация религии для ухода от религиозности, а не для антирелигиозности, демократизация всех институтов системы, чтобы избежать централизованного авторитаризма, — это построение общей власти и способ не попасть в ловушку диктатуры, не обнулять традиции, которые формируют идентичность народов региона.

Система, которая видит и учитывает женщин и маргинализированные идентичности, противопоставляет «разделению», на которое она обречена с рождения, новую парадигму. Потому что она не верит в государство и его сущность, которая заключается в воспроизводстве власти, состоящей из лжи, публичного обмана и сексуального поражения женщин.

Вся моя деятельность и начинания были направлены на то, чтобы служить и возвращать исторический долг моему жизненному опыту и исторической идентичности ради социальных изменений, что является исторически необходимым путем. Конечно, правильный путь к демократическому обществу — это демократические методы построения морально-политического общества, в котором люди сами открывают социальные вопросы для обсуждения, занимаются ими и находят решения, — это и есть сама демократия!

Демократическое самоуправление, включает в себя парадигму демократической нации (все нации в пределах границ) и организацию народа для выхода из глубокого кризиса Ближнего Востока, социологию свободы и жинеологию.

Благодаря глубокому историко-социально-политическому анализу и предложениям по решению проблем, наука — это та область, где люди поднимаются на решение проблем и кризисов. Создавая комитеты по вопросам мира, экономики, образования, услуг, здравоохранения, культуры и искусства, религии и убеждений, молодежи и женщин, они решают сотни повседневных проблем в самых критических условиях войны. Бок о бок мужчины и женщины восстанавливают утонувшее в кризисе общество и наполняют жизнь новым смыслом благодаря свободному сосуществованию и совместному управлению. Это та самая жизнь, которую они лишили смысла.

С непоколебимой верой в то, что они находятся на пути к свободе, и несмотря на всю боль и страдания душевной революции, они живут свободой мгновение за мгновением. Мечта, в которой нет различий между Сирией, Ираном, Ираком, Турцией, Афганистаном и другими странами региона, а также Газой, шантажируемой геноцидом и кровью тысяч людей, и есть сама свобода.

Тот, кто встал на путь истины и свободы, придал иной смысл жизни и смерти. Мы боимся не смерти, а жизни без чести и в рабстве. Свободная жизнь начинается там, где женщины принимают смерть ради свободной жизни, решительно и твердо отстаивая свои честь и достоинство.

Шарифа Мухаммади, я и другие женщины, приговоренные к смертной казни, не первые и не последние из тех, кто будет осужден только за то, что стремится к свободной и достойной жизни. Но свободу нельзя обрести, не отдав жизнь. Цена свободы тяжела. Наше преступление заключается в том, чтобы объединить Жин, Жиян, Азади.

Пахшан Азизи

Июль 2024 г.

Женская тюрьма Эвин

Источник: JINNEWS

* — террористическая организация, запрещена в РФ