Посол США в Израиле Дэвид Фридман далеко не глупый человек. Не нужно хорошо разбираться в бизнесе, чтобы понять, что держать Дональда Трампа на плаву более двух десятилетий, как это удавалось Фридману, было актом финансового и юридического волшебства.

Фридман – человек, который никогда не пытался скрыть свое отношение к Израилю. Например, в колонке, которую он написал для ультраправого издания Arutz Sheva в 2016 году, он так охарактеризовал произраильскую J Street: «Эта организация намного хуже, чем Капо ... самодовольные сторонники уничтожения Израиля, рассуждающие, комфортно восседая на безопасных американских диванах».

Так что Фридман вел себя наилучшим образом (по крайней мере в возможных для него рамках), когда на прошлой неделе Дэвид Хэлбфингер взял у него интервью для «Нью-Йорк Таймс». Фридман говорил не как частное лицо, а как посол США, сидя в своей официальной резиденции (сейчас он переехал в Иерусалим). И с его точки зрения, он пошел на уступку. Хотя сам Фридман горячо верит, что Израиль имеет право на весь Западный берег реки Иордан, в интервью он был готов признать, что Израиль имеет право сохранить часть, но вряд ли весь Западный берег. Это был Фридман в своей самой умеренной форме.

Среди журналистов и дипломатов существует тенденция рассматривать Фридмана как идеологического партнера Биньямина Нетаньяху. Правда в том, что, хотя их действия чрезвычайно хорошо скоординированы – даже слишком хорошо, на беспрецедентном для посла и лидера иностранного государства уровне, Фридман явно находится справа от Нетаньяху. И хотя есть значительные совпадения, он придерживается другой идеологии.

Фридман является давним сторонником религиозного движения поселенцев и даже занимался сбором средств для некоторых из самых труднодоступных поселений на Западном берегу. По его мнению, еврейский народ имеет полное право на каждый дюйм земли между Средиземным морем и рекой Иордан, в то время как отказ от этой земли запрещен Торой и представляет собой экзистенциальную угрозу еврейскому государству.

Это делает его членом чрезвычайно шумного, но относительно небольшого сообщества, которое, вероятно, насчитывает не более 10 процентов американского еврейства. Эти люди составляют небольшую часть израильского общества. Партия, которая лучше всего представляет взгляды Фридмана, Союз правых партий, получила менее четырех процентов от общего числа голосов на выборах в кнессет 9 апреля.

Странная последовательность событий, которая сделала Трампа президентом, а его адвоката по банкротству – послом США в Израиле, с точки зрения Фридмана, есть божественное вмешательство: окно возможностей, открывающееся с небес, чтобы увековечить власть Израиля над Иудеей и Самарией (так в Израиле называют части Западного берега реки Иордан, оккупированного израильской армией. - Прим. ред.).

Нетаньяху, с другой стороны, является светским еврейским националистом и прагматиком. Он не верит в Бога, он верит только в себя. И, как и Фридман, категорически против предоставления палестинцам суверенитета на Западном берегу.

Но он также не стремится распространить израильский суверенитет на всю территорию Западного берега. У него нет желания непосредственно управлять палестинцами, и он предпочел бы, чтобы они приняли ограниченную автономию над разрозненными анклавами Газы и частями Западного берега. Он знает, что они не собираются это принимать, поэтому он не спешит аннексировать какую-либо территорию за пределами того, что лейбористское правительство Израиля уже аннексировало в Иерусалиме и вокруг него в 1967 году.

На данный момент он довольствуется сохранением израильского господства в районе, охватывающем 60 процентов территории Западного берега. Формальный суверенитет Израиля подождет. Если нужно – до прихода другого поколения.

Это вопрос приоритетов. В то время как движение поселенцев десятилетиями требовало суверенитета, у Нетаньяху были другие приоритеты – главным образом противодействие Ирану на многочисленных полях сражений. «Ползучая аннексия», строительство поселений и нормализация оккупации происходили при каждом израильском премьер-министре в течение последних 52 лет. Но Нетаньяху предпочел бы не провоцировать еще одну интифаду и не ставить под угрозу связи, которые он строит с саудовцами и другими арабскими режимами, аннексировав часть Западного берега в ближайшее время.

Еще в апреле, когда Нетаньяху размахивал аннексией как заманчивой морковкой для правых избирателей, это было не более чем предвыборным обещанием. Он был расплывчатым, противоречивым и не подкреплял это никаким политическим планированием. Когда он сел за стол переговоров правительственной коалиции и лидеры правых сил составили список требований для первого этапа аннексии, он просто отмахнулся от них.

«Мы говорили с людьми Трампа. Мы знаем, что Нетаньяху мог бы сделать гораздо больше, – сказал один разочарованный правый. – Он не хочет и оправдывается тем, что мы должны ждать плана Трампа».

На протяжении всей своей политической карьеры Нетаньяху придерживался главной стратегии – попытался снять палестинский вопрос с международной повестки дня. Это означало как подавление национальных устремлений палестинцев, так и некоторое обуздание поселенцев.

С годами международное давление на Израиль уменьшилось в результате усталости от отсутствия прогресса, прихода к власти различных политиков и постепенного смещения глобального центра тяжести с запада в сторону азиатских держав, которые заинтересованы в торговле, а не в правах человека. Стремление к аннексии, приводящее к вспышке насилия, может вновь привлечь внимание международного сообщества. Зачем рисковать?

Самым простым способом для Нетаньяху противостоять требованиям поселенцев, сохраняя их в своей коалиции, было жаловаться на давление со стороны американцев. Это был его ответ каждый раз, когда его спрашивали, почему Израиль не строит множество новых поселений и не осуществляет изгнание палестинцев.

Но Фридман отнял подобные оправдания у Нетаньяху. Конечно, не случайно, что Нетаньяху, обычно готовый расхваливать малейший жест, исходящий от администрации Трампа, еще не сказал ни слова публично о последнем интервью Фридмана.

Фридман не сделал Нетаньяху никаких одолжений. Менее чем через 100 дней – при условии, что правый/религиозный блок снова выиграет большинство на вторых выборах 2019 года, что почти наверняка случится, – Нетаньяху будет более уязвимым, чем когда-либо.

Ультраправые злятся на него за то, что он не назначил Бецалеля Смотрича министром юстиции, и за то, что две недели назад за их спинами лидер лейбористов Ави Габбай попытался укрепить коалицию в последнюю минуту.

У Нетаньяху, с его досудебными слушаниями и обвинительным заключением за углом (израильского премьер-министра и главу партии Ликуд обвиняют в коррупции. – Прим. ред.) больше не будет оправданий, когда они потребуют аннексии. К тому времени мирный план Трампа, если он когда-либо существовал в реальности, почти наверняка будет мертв и похоронен после фарсового «экономического семинара» в Бахрейне. И для самого Трампа начнется его собственный сезон выборов, в условиях, когда он находися под угрозой импичмента.

Фридман разрушил главную стратегию Нетаньяху по сдерживанию ультраправых и сделал его жизнь намного более трудной на следующий день после выборов 17 сентября.