Авторы: Эмма Эшфорд, старший научный сотрудник программы Reimagining U.S. Grand Strategy Центра Стимсона, и Мэтью Кройниг, заместитель директора Центра стратегии и безопасности имени Скоукрофта Атлантического совета. Атлантический совет (англ. Atlantic Council) – американский аналитический центр, основанный в 1961 году при НАТО. Является форумом для политических, деловых и интеллектуальных международных лидеров.

Эмма Эшфорд: Привет, Мэтт! С Новым годом вас. Это наша первая колонка в новом году, и нам уже есть во что погрузиться: член НАТО Турция создает всевозможные проблемы для других стран-членов.

Мэтт Кройниг: Давайте начнем с Турции? Собирается ли президент Реджеп Тайип Эрдоган когда-нибудь впустить Финляндию и Швецию в НАТО или как?

ЭЭ: Кто знает? Я подозреваю, что в какой-то момент в будущем – возможно, после выборов в Турции в июне или в рамках своей перевыборной кампании – он смягчится и согласится ратифицировать вступление Финляндии и Швеции в НАТО в обмен на уступки Запада.

Однако в последние годы Эрдоган все чаще играет на обе стороны, и не исключено, что он может полностью отказаться от этого. Имея проблемные отношения с США, Эрдоган – один из немногих лидеров, которому удается поддерживать открытые связи как с Россией, так и с Украиной. Турки даже вооружают Украину, удваивая при этом торговлю с Россией. И они помогли организовать сделку по экспорту зерна между двумя сторонами в прошлом году.

Понятно, что Турция играет важную роль дипломатического посредника между Россией и Западом. Но гораздо менее понятно, почему западные лидеры терпят ее вето в таких вопросах, как членство в НАТО. По крайней мере, мне это непонятно.

МК: Хорошо, прежде чем я дам свою оценку, что вы, собственно, имеете в виду, говоря о терпимости к вето Эрдогана? Что бы вы порекомендовали вместо этого Вашингтону? Пригрозить, что все варианты на столе?

ЭЭ: Не все требует военных ударов, знаете ли. Но Вашингтону не нужно брать на себя обязательство защищать Турцию как часть НАТО или давать ей кучу дипломатических и экономических уступок, чтобы преодолеть ее вето, в то время как правительство Эрдогана ведет сабельные войны против других союзников по НАТО (например, Греции) и вторгается к своим соседям (например, в Сирию). Возможно, в НАТО нет четкого механизма для исключения членов, но если когда-либо и был хороший повод создать их, то это – современная Турция.

Зачем вообще продолжать защищать турок? Почему они должны укрываться под ядерным зонтиком США, если они ничего не предлагают взамен?

МК: В последние годы Турция была трудным союзником, но Анкара по-прежнему приносит много пользы альянсу. И я думаю, что терпимое отношение к ее вето – это одна из сущностных черт порядка, возглавляемого США. Вашингтон дает сравнительно небольшим союзникам право голоса в работе альянса. Можете ли вы представить себе Советский Союз, спрашивающий разрешения у Румынии, прежде чем начать действовать в Варшавском договоре?

Кроме того, лучшие эксперты по Турции, с которыми я разговаривал, считают, что мы придем к согласию с ними после выборов. Этот вопрос также помогает Эрдогану политически в Турции. В июне предстоят выборы, поэтому он будет играть на этом.

Далее, Швеция пошла на некоторые реальные уступки, включая отмену эмбарго на поставки оружия в Турцию, обещание бороться с терроризмом и дистанцироваться от курдских вооруженных групп. Поэтому, как говорят мои источники, скорее всего, он одобрит вступление Швеции и Финляндии в НАТО где-то этим летом.

ЭЭ: Что Турция привносит в альянс? География кажется мне наиболее логичной – особенно учитывая стратегически важное расположение страны на Дарданеллах, но я не уверена, что этого достаточно. Для НАТО было полезно, что Турция в прошлом году сослалась на Конвенцию Монтрё, ограничив возможности России по использованию военно-морской мощи в Украине. Однако, Турция неоднократно сопротивлялась и тому, чтобы американские военные использовали турецкую территорию или воздушное пространство. Турция поступала так в течение последних нескольких десятилетий. Я бы даже сказал, что география Турции приносит пользу НАТО только тогда, когда Турция этого хочет.

МК: Но Вы же не можете убрать «гео» из «геополитики», верно? Турция опирается на южный фланг НАТО и контролирует доступ к Черному морю.

Более того, Турция имеет одну из самых больших и боеспособных армий в НАТО. На ее территории расположены американские базы и радары. Вашингтон и Анкара в основном разделяют оценки угроз, связанных с Россией и Ираном. И она была хорошим союзником в недалеком прошлом.

ЭЭ: Эрдоган хочет заполучить ряд лиц, требуя у Швеции их выдать, – это журналисты, а доказательства того, что другие лица, выдачи которых она требует, совершили преступления, весьма туманны. Это напоминание о том, что Турция не только авторитарна, но и активно занимается нарушением прав человека в отношении курдских групп как внутри страны, так и в соседних государствах. Думаю, вы правы, что Эрдоган в конечном итоге одобрит вступление Швеции и Финляндии в НАТО, но я все больше задаюсь вопросом, стоит ли держать Турцию в одной палатке с нами, если страна приносит столь ограниченную пользу. Нужно соизмерять геостратегические выгоды, которые страна приносит альянсу, с тем фактом, что Турция сама выбирает, когда ей присоединиться к НАТО, а когда – нет.