После убийства полковника Корпуса стражей исламской революции (КСИР) Хасана Саяда Ходаи в конце мая (его убили израильские агенты, — прим.) Иран поклялся отомстить Израилю. В июне Израиль выпустил предупреждение для путешественников, призывая своих граждан избегать Стамбула в частности и Турции в целом из-за серьезной иранской террористической угрозы.

Национальное разведывательное управление Турции (MİT) сотрудничало с израильским Моссадом из-за «угрозы суверенитету страны и потенциального ущерба для туризма», важного источника иностранной валюты. Иран отверг обвинения и назвал их необоснованной попыткой Израиля испортить двусторонние отношения между Тегераном и Анкарой.
Турецко-иранские отношения

Несмотря на напряженный характер двусторонних отношений, обусловленных многовековым имперским соперничеством и Исламской революцией 1979 года, после которой Иран попытался перенести свою революцию в Турцию, эти две страны никогда не вступали в обычную войну со времен Зухабского договора 1639 года.

27 июня министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу позировал для фотографий со своим иранским коллегой, Хоссейном Амиром Абдоллахианом, в Анкаре, как будто ничего не произошло на предыдущей неделе. Это свидетельствует о прочном характере отношений между двумя странами.

Например, и Анкара, и Тегеран борются против курдского движения в пределах своих границ и сотрудничают друг с другом, борясь против независимости курдов в северном Ираке. Кроме того, они выразили солидарность по поводу иранской ядерной программы и вопроса о международных санкциях. Поскольку приграничная торговля с Ираном является важным источником дохода, Турция, Бразилия и Иран в мае 2010 года выступили с инициативой по предотвращению санкций. Тогда Турция попыталась хранить иранский низкообогащенный уран на турецкой земле в обмен на ядерное топливо. Однако эта инициатива не была принята международным сообществом.

В июне того же года, несмотря на то, что Турция является членом НАТО, она без колебаний выступила против западного блока и проголосовала против анти-иранских санкций в Совете Безопасности ООН. Кроме того, Турция обошла санкции ООН, осуществляя торговлю с Ираном через свой государственный банк Halkbank.

Сегодня позиция Турции остается практически неизменной. Во время последней встречи Чавушоглу-Абдоллахиан в Анкаре 27 июня, Турция вновь подчеркнула необходимость отмены всех видов санкций против Ирана и призвала США возобновить действие Соглашения о Совместном всеобъемлющем плане действий (JCPOA) 2015 года — ядерную сделку (отказ Ирана от создания ядерного оружия в обмен на снятие американских санкций, — прим.).

Тем не менее, трения между двумя странами заметны на фоне столкновения их амбиций на Большом Ближнем Востоке, а также разногласий по поводу совместного использования воды в реках Тигр и Арас.

Несмотря на эту реальность, устойчивость двусторонних отношений была продемонстрирована министром иностранных дел Ирана, который приравнял безопасность Ирана к безопасности Турции.

Другими словами, обе стороны продолжают улыбаться друг другу, сидя за столом, но постоянно пинают друг друга под столом.

Нагорный Карабах

После Нагорно-Карабахской войны между Арменией и Азербайджаном в 2020 году турецкое проникновение на Кавказ стало очевидным. Политическая и военная поддержка, оказанная Турцией Азербайджану, позволила Азербайджану вновь занять линию границы Нагорного Карабаха и Ирана, тем самым значительно расширив ирано-азербайджанскую границу.

Так же победу Азербайджана над Арменией приветствовали иранские граждане азербайджанского происхождения, проживающими в северо-западном Иране, который в тюркской терминологии называется «южным Азербайджаном». Азербайджан, поддерживаемый турецкими и израильскими военными технологиями, вызвал тревогу в Тегеране. С точки зрения Тегерана, Азербайджан, свободный от армянской угрозы, может сосредоточить свое внимание на южном Азербайджане в Иране.

Поэтому во время войны Иран предоставил Армении коридор для получения оружия из России. Проармянская позиция Ирана во время войны подверглась критике со стороны местных азербайджанцев и турецкого правительства. Рупор администрации Эрдогана, Yeni Şafak, не колеблясь, косвенно угрожал Ирану, опубликовав новость под заголовком «Иран играет с огнем: 35 миллионов турок восстали после поставок иранского оружия в Армению».

Во время военного парада в Баку 10 декабря, в честь победы над Арменией, президент Турции Тайип Эрдоган процитировал слова из «Песни реки Аракс». Это подразумевало, что граница между Ираном и Азербайджаном является искусственной. Это означало так же, что отделение южного Азербайджана от Азербайджанской Республики было несправедливым актом. (Эрдоган процитировал стихотворение азербайджанского поэта Бахтияра Вахабзаде, в котором сказано, что Аракс был «насильно разделён» и что территории южнее Аракса, находящиеся в Иране, были «захвачены».).

Это еще больше обострило отношения между Ираном и Турцией. Неудивительно, что Тегеран вызвал турецкого посла в министерство иностранных дел и направил дипломатическую ноту в Турцию.

Более того, тогдашний министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф сделал еще один шаг и выразил в своем твите протест по поводу заявлений Эрдогана. Зариф предупредил турецкого президента, что он не должен в дальнейшем комментировать иранский Азербайджан.

Беспокойство Ирана достигло пика, когда Турция, Азербайджан и Пакистан провели совместные военные учения под названием «Три брата» в 2021 году.

В ответ на этот трехсторонний демарш КСИР провел военные учения под названием «Покорители Хайбара» недалеко от ирано-азербайджанской границы. Согласно официальному информационному агентству Ирана, IRNA, армейские учения «продемонстрировали готовность Ирана к будущим вызовам, которые могут быть брошены ему через границы».

Ирак

Нагорный Карабах считается относительно новым театром трений между Анкарой и Тегераном в отличие от Ирака. После начала в 2019 году турецкой операции «Коготь», призванной противостоять Рабочей партии Курдистана (РПК) на севере Ирака, эта страна превратилась в главную арену турецко-иранского соперничества.

С начала операции Турция официально построила 38 военных баз на севере Ирака. Однако, по словам Бадра Аль-Зиади, члена комитета по общественному порядку и безопасности иракского парламента, общее их число возросло уже до 70.

Усиливающиеся операции Турции вокруг гор Башика, Махмур и Синджар вызывают беспокойство в Тегеране. Резкая смена турецкой стратегии, ныне направленной на противостояние РПК за рубежом привела к тому, что Анкара создала «временные» военные базы в северном Ираке.

Это усилило тревогу в Иране. Опасения еще больше возросли, когда премьер-министр Регионального правительства Курдистана (КРП) Масрур Барзани заявил о своем желании продавать газ в Европу через Турцию. Таким образом, с точки зрения Тегерана, Анкара также может использовать безопасность трубопровода как предлог для сохранения своего стратегического присутствия в регионе.

Неизбежно углубляющаяся экономическая зависимость КРП от Турции привела к тому, что РПК начала сближение с поддерживаемыми Ираном шиитскими ополчениями, включая Хашд аль-Шааби.

3 февраля прошлого года стало знаменательной датой, когда силы «Хашд аль-Шааби» выпустили 18 ракет по турецкой военной базе Башика. Хотя этот массированный ракетный обстрел не вызвал жертв среди турецких солдат, в результате другого ракетного обстрела 14 апреля погиб турецкий военный.

С тех пор «Хашд аль-Шааби» называет Турцию оккупационной силой, захватившей Ирак вместе с США. Различные шиитские фракции, сотрудничающие с «Хашд аль-Шааби», такие как «Асаиб Ахл аль-Хак», открыто угрожали Турции полномасштабной войной. В то же время другая группировка, «Харакат Хезболла аль Нуджаба», пыталась повлиять на турецкое общественное мнение, транслируя анти-эрдогановские пропагандистские фильмы на турецком языке.

В ответ на действия «Хашд аль-Шааби» Анкара снизила напряженность, подчеркнув свое сотрудничество с иракским правительством. Однако, вполне возможно усиление операций курдской герильи в отношении турецких солдат из-за растущего присутствия РПК в горах Шенгал или в ходе более частых атак на турецкие военные базы. В этом случае Анкара, скорее всего, начнет действовать против поддерживаемых Ираном «Хашд аль-Шааби».

Сирия

Как и в Ираке, военное проникновение Турции в Сирию создает огромную головную боль для Ирана. Турция и Иран ведут войну по доверенности. В то время как Турция поддерживает Свободную сирийскую армию (ССА), которая стремится свергнуть президента Сирии Башара Асада и добиться ухода российских войск из страны, Иран поддерживает Асада и местные шиитские элементы. Турция изменила свою стратегию, активно участвуя в конфликте, оказывая активную поддержку ССА с самого начала сирийской гражданской войны в 2011 году. В 2016 году Турция стала активной воюющей стороной, начав операцию «Щит Евфрата».

Политический союз Эрдогана с Партией националистического движения (ПНД) оказал решающее влияние на эту политику. Анкара рассматривает сирийских курдов из ОНС (Отряды народной самообороны) и ПДС (Партия Демократический союз) как симбиотическое продолжение РПК.  Поэтому Турция рассматривает северные сирийские курдские анклавы как «угрозу своей национальной целостности».

В результате, чтобы положить конец правлению ОНС-ПДС в северной Сирии, Турция начала три военные операции против этого района в 2016, 2018 и 2019 годах. Кроме того, Турция без колебаний выступила против сил Асада в 2020 году после того, как в Идлибе были убиты 33 турецких солдата. Сегодня, благодаря этим экстерриториальным военным интервенциям, Турция в значительной степени уменьшила присутствие ОНС-ПДС рядом со своей границей.

Однако продолжающееся присутствие курдов в районах Тель-Рифат и Манбидж подталкивает Турцию к завершению своего плана — к созданию «свободной от ОНС-ПДС зоны на западном берегу реки Евфрат».

Беспокойство Ирана вызвано наличием в анклаве Тель-Рифат городов Нубль и Аз-Захра, где проживает шиитское большинство. По мнению Ирана, возможная турецкая операция, которая приведет к полной оккупации анклава, позволит Турции и суннитскому альянсу ССА расширить свое влияние в регионе Алеппо.

Во время недавней встречи Чавушоглу-Абдоллахиан министр иностранных дел Ирана неохотно признал право Турции гарантировать свою безопасность путем проведения военной операции на севере Сирии. Турция использовала последний иранский казус для получения ощутимой внешнеполитической выгоды, не оставив Тегерану иного выбора, кроме как согласиться на возможное турецкое наступление в Сирии, чтобы предотвратить серьезное ухудшение двусторонних отношений с Турцией. (Во время последних встреч руководителей Турции и Ирана, последний, фактически, взял свои слова назад, отказав Турции в праве на проведение военной операции против курдов на севере Сирии, — прим.).

Вода

В то время как Нагорный Карабах, Ирак и Сирия могут считаться серьезными проблемами, водный вопрос, который не попадает в заголовки газет, может представлять собой наиболее значительное разногласие между двумя странами. В течение последнего десятилетия и Турция, и Иран пережили сильную засуху. В обеих странах исчезли некоторые озера и реки.

Реки Тигр и Аракс важны для ирригационных систем обеих стран. С 1989 года в рамках амбициозного проекта «Великая Анатолия» (в Юго-Восточной Анатолии) Турция построила 19 плотин и 14 гидроэлектростанций на реках Евфрат и Тигр. Анкара приняла аналогичную стратегию в отношении реки Аракс и плотин Сефакёй и Каракурт на этой реке. Одновременно Турция продолжает строительство двух дополнительных плотин: Унленди и Солеймез на реке Аракс.

Иран, страдающий от нехватки воды, обвиняет Турцию в том, что она является причиной засухи в регионе, сокращая подачу воды в как Иран, так и в соседний Ирак. Иран также считает Турцию ответственной за песчаные бури, которые опустошают Иран и Ирак.

10 мая министр иностранных дел Ирана открыто заявил, что его страна выступает против проекта турецкой плотины. Абдоллахиан пошел дальше и прямо обвинил Турцию в нехватке воды в Ираке и Иране. Он даже предложил Турции создать комитет по водным ресурсам для обсуждения вопросов водопользования между двумя странами.

Анкара не ответила на просьбу Ирана о создании водного комитета, она отвергает иранские претензии и указывает на то, что изменение климата является основной причиной нехватки воды. Кроме того, Турция обвиняет Иран в нерациональном использовании водных ресурсов.

С точки зрения Турции, обвинения Ирана в адрес Анкары облегчают Тегерану задачу по устранению внутренней общественной критики. Учитывая растущий дефицит воды в Иране, который вызвал социальные волнения в таких его провинциях, как Хузестан (и Исфахан, — прим.), Тегеран продолжает рассматривать турецкие плотины как угрозу национальной безопасности.

Заключение

Улучшение связей Турции с Израилем, Объединенными Арабскими Эмиратами, Саудовской Аравией и даже в некоторой степени с Египтом служит для дальнейшей изоляции Тегерана и, так же, может рассматриваться как возмездие за попытку нападения на израильтян в Турции.

Неудавшаяся атака показала отчаяние Ирана. Следует также отметить, что иранская неудача оживила сотрудничество израильских и турецких спецслужб, что является важным шагом Турции по отношению к Ирану.

Однако, несмотря на явную попытку Ирана нарушить суверенитет Турции в Стамбуле, многовековая турецко-иранская дипломатическая традиция предписывала Анкаре уважительно принимать министра иностранных дел Ирана.

Говоря словами известного китайского полководца и военного стратега Сунь-Цзы, Анкара держит друзей близко, а врагов еще ближе. Турция сумела использовать эти события в своих корыстных целях — в Сирии. Получив неохотное согласие Ирана на новую операцию в Сирии, Турция, похоже, намерена реализовать свой  план на своей южной границе, напав на ОНС-ПДС.