На этой неделе я расскажу о двух местах, где ищут убежище мирные жители. Во второй части обзора речь пойдет о Дейр-эз-Зоре, «ахиллесовой пяте» Автономной администрации северной и восточной Сирии, где сирийские правительственные войска и поддерживаемые Ираном боевики совершают нападения и где в четверг вечером в результате обстрела сирийской армии погибли одиннадцать мирных жителей. Но начну я с лагерей беженцев-езидов в Курдистане (Ирак). В прошлую субботу люди, пережившие геноцид, отметили десять лет с тех пор, как их община пострадала от массовых убийств со стороны ИГИЛ*. Вчера сотни семей езидов снова отправились в путь, опасаясь нового нападения со стороны своих соседей – мусульман-суннитов.

Шенгал

Шенгал, или Синджар, регион езидов, – один из районов, где, согласно Конституции Ирака 2005 года, контроль над территорией оспаривается между федеральным правительством и Курдистаном Ирака. Ожидалось, что будет проведен референдум, чтобы жители могли сами определить свое будущее, но этого так и не произошло. Вместо этого, вплоть до нападения ИГИЛ в августе 2014 года, Шенгал находился под фактическим контролем Регионального правительства Курдистана, а некоторые другие спорные районы были оставлены федеральному правительству. Регион был освобожден от ИГИЛ в 2015 году с помощью американской авиации, и контроль над ним разделили между собой освободительные силы: пешмерга Демократической партии Курдистана (ДПК), Рабочая партия Курдистана (РПК) и подготовленные ими Отряды сопротивления Эзидхана (ОСЭ), а также Отряды народной мобилизации (ОНМ) – полунезависимые, преимущественно шиитские вооруженные формирования, официально признанные иракским правительством. После провала референдума в Курдистане в 2017 году ДПК была вынуждена уйти, а в 2018 году РПК вывела свои силы, оставив контроль за ОСЭ. ОСЭ и ОНМ разделяют недоверие к Турции, которая пытается установить контроль над регионом. В 2020 году при поддержке ООН и США и с благословения Турции федеральное правительство Ирака и региональное правительство Курдистана, в котором господствует ДПК, подписали соглашение о совместном контроле над регионом, но им не удалось реализовать его из-за ожесточенного сопротивления местного населения.

При беглом прочтении заявлений федерального правительства Ирака и регионального правительства Курдистана, сделанных в честь годовщины, ничего страшного не произошло. Премьер-министр Ирака Мохаммед Шиа аль-Судани похвалил иракские силы безопасности, которые «сплотились, чтобы освободить землю и ее народ», и рассказал о мерах по реконструкции и восстановлению. Масуд Барзани, глава ДПК, выступил с заявлением, в котором говорится: «Мы чтим души погибших бойцов и жертв этого преступления, и мы чтим героических пешмерга, которые пожертвовали своими жизнями, чтобы снять осаду с горы Шенгал, освободить город, победить террористов и отомстить за всю несправедливость и боль... Соглашение между Региональным правительством Курдистана и Федеральным правительством Ирака о нормализации ситуации в Шенгале должно быть выполнено... Стороны должны прекратить использовать страдания Шенгала в политических целях»,

Все это звучит очень достойно восхищения, пока вы не поймете, что геноцид стал возможен потому, что иракская армия и пешмерга ДПК бросили езидов на произвол судьбы. Иракская армия потерпела крах перед лицом ИГИЛ, но в Шенгале находились тысячи пешмерга, которые обещали защитить народ от джихадистов. Оказавшись перед лицом неминуемого нападения, пешмерга из ДПК без предупреждения ушли из города, оставив езидов совершенно беззащитными. Пешмерга даже отобрали оружие у езидских бойцов. В течение следующих нескольких дней более 5 тысяч езидских мужчин, включая пожилых, были убиты, а более 6 тысяч езидских женщин и детей были захвачены в плен, где их вынудили стать секс-рабынями и солдатами.

Езиды, которым удалось бежать к горе Шенгал, оказались в затруднительном положении, пока бойцы РПК и Отряды народной самообороны (ОНС) не открыли путь в Рожаву (западный Курдистан). Затем РПК и ОНС помогли езидам восстановить контроль над своей родиной и создать собственную автономную администрацию и силы самообороны. Другие езиды достигли безопасных мест в Курдистане (Ирак), где их разместили в лагерях для вынужденных переселенцев.

Предательство ДПК так и не было должным образом рассмотрено. Расследование, проведенное региональным правительством Курдистана, так и не было обнародовано. Теории варьируются от военной некомпетентности до религиозных предрассудков и соучастия. В настоящее время в окружном суде Вашингтона рассматривается иск, обвиняющий главу ДПК Масуда Барзани в преднамеренной организации геноцида.

Хотя может показаться немыслимым, что какой-либо лидер может рассматривать ИГИЛ не иначе как врага, существует множество примеров того, как страны, такие как Соединенные Штаты, сотрудничают с агрессивными «джихадистскими» группировками, когда считают, что это служит их интересам. Турция, с которой связана ДПК, всегда оказывала поддержку ИГИЛ, не в последнюю очередь благодаря тому, что позволила тысячам иностранных боевиков присоединиться к ним. Теперь Турция направляет сотни наемников-джихадистов, в том числе бывших боевиков ИГИЛ, в Ирак для войны с РПК. В этой военной агрессии Турция опирается на поддержку ДПК.

Соглашение о передаче контроля над Шенгалом силам, которые не смогли защитить его от ИГИЛ, отвергают сами езиды, с которыми не было проведено никаких консультаций по этому вопросу. Они хотят сохранить автономию, которой они добились с помощью РПК и ОНС, что вполне возможно в рамках конституции Ирака, и не полагаться на других в вопросах защиты.

В заявлении США призвали к «полному выполнению» соглашения 2020 года, добавив противоречивую фразу «в консультации с общинами, которые называют Шенгал своим домом». Европейский Союз также призвал к выполнению соглашения.

Правительство Ирака

Всего через несколько дней после годовщины геноцида правительство Ирака сообщило о запрете Партии свободы и демократии езидов (ПСДЕ), которая поддерживает автономию езидов. ПСДЕ была запрещена наряду с двумя другими партиями в Ираке, придерживающимися политической философии Абдуллы Оджалана, – Движением за свободу общества Курдистана и Партией демократической борьбы (ПДБ). Демократическая автономная ассамблея Шенгала отмечает, что «ПСДЕ работает в соответствии с иракскими законами со дня своего основания. Она организовала десятки конгрессов и конференций и участвовала в выборах на законных основаниях. Несмотря на успешный результат на выборах в Совет провинции Мосул, государственный переворот, совершенный турецким правительством и ДПК, не позволил ей войти в местный совет».

Запреты последовали за решением Ирака запретить РПК, которое последовало за интенсивной дипломатией между Турцией и Ираком, включая личный визит президента Турции Эрдогана. Ирак утверждает, что запрещенные партии связаны с РПК и угрожают национальной безопасности. В Движении за свободу заявляют, что узнали о запрете только из социальных сетей. Если судебные апелляции не увенчаются успехом, партии закроют свои офисы, а их активы будут конфискованы. Лондонская газета New Arab комментирует: «Роспуск этих партий не только подчеркивает влияние внешних игроков, таких как Турция, но и поднимает вопросы о балансе между мерами безопасности и демократическими свободами в Ираке». Пока партии готовятся к обжалованию решения, результат, вероятно, будет иметь значительные последствия для будущего политического плюрализма и стабильности в регионе».

Язык ненависти и угрозы

Необходимость самообороны резко стала очень актуальной в связи с очередной волной ненависти к езидам. Со времен средневековья их называют «дьяволопоклонниками», и некоторые мусульманские проповедники до сих пор разжигают пламя древних и популярных предрассудков. Езиды называют нападение ИГИЛ своим 74-м геноцидом, а некоторые исторические примеры были еще более разрушительными.

На этот раз искрой, которая разожгла тлеющую ненависть, стал комментарий, сделанный в речи Касима Шашо, лидера связанной с ДПК езидской пешмерги. Он заявил, что «пока существует Мухаммед [то есть ислам], геноцид против нас не закончится. Они – враги нашей религии». Хотя эта фраза была явно неудачной, Шашо утверждает, что он имел в виду только мусульманских экстремистов. Последующее обвинение в богохульстве усугубило ситуацию, а также противоречит свободе слова.

Угрозы и высказывания, полные ненависти, не ограничились социальными сетями, но и звучали с кафедр некоторых мечетей Курдистана.

Езиды не желали покидать лагеря для беженцев в Курдистане, чтобы вернуться на родину, которая все еще лежит в руинах и подвергается угрозе турецких воздушных атак, но пока я пишу эти строки в пятницу днем, поступают сообщения о сотнях езидских семей, покинувших лагеря в Духоке и Захо, чтобы добраться до Шенгала, а также о других езидских семьях, застрявших на границе с северо-восточной Сирией, где ДПК не пропускает их. Автономная администрация в Шенгале не только с радостью принимает беженцев, но и просит иракские власти защитить людей, оставшихся в лагерях.

Религия и закон

Другие тревожные события происходят в Ираке, где правительство находится под сильным влиянием Ирана и консервативных религиозных партий. Иракский парламент продвигает весьма спорный законопроект, предусматривающий внесение поправок в Закон о личном статусе. Эта поправка позволит религиозным властям контролировать законы о наследовании и браке вместо единого гражданского кодекса, принятого в 1959 году, и вызывает особую тревогу в связи с положением женщин и возможной легализацией детских браков.

Турецкий экоцид

Тем временем турецкие атаки на горы Южного Курдистана продолжаются: Турция пытается уничтожить базы РПК и взять под контроль широкую полосу иракской территории. Природа Курдистана сама стала мишенью, и Турция продолжает масштабную вырубку лесов и преднамеренные поджоги лесных массивов.

Вырубка лесов и пожары также стали стандартной практикой в оккупированном турками Африне на севере Сирии, где, по оценкам, был уничтожен 21 миллион фруктовых и оливковых деревьев.

Но прежде чем рассматривать турецкие атаки в Сирии, я обращу свое внимание на Дейр-эз-Зор, где проблемы не утихают с тех пор, как они в последний раз вспыхивали почти год назад.

Дейр-эз-Зор

Дейр-эз-Зор был последней частью региона, контролируемой Автономной администрацией северной и восточной Сирии, которая была освобождена от ИГИЛ Силами демократической Сирии (СДС), и он наименее интегрирован в социальную систему администрации, вдохновленную Оджаланом. Администрация понимает, что демократию нужно кропотливо строить снизу и нельзя навязывать людям сверху. Но пока что в Дейр-эз-Зоре им не удалось выйти за рамки работы с существующими племенными структурами в попытке сохранить стабильность.

Поддерживать стабильность нелегко. ИГИЛ по-прежнему присутствует здесь, требуя денег за защиту и нападая на тех, кто работает с администрацией или СДС. Сирийское правительство и поддерживаемые Ираном солдаты проводят атаки и рейды по всему Евфрату, чтобы ослабить администрацию. Отсутствие консолидированных структур делает Дейр-эз-Зор особенно уязвимым для атак, а наличие нефти делает его особенно привлекательным. Присутствие американской базы вблизи нефтяных месторождений повышает ставки. Американцы будут защищать себя, если не своих партнеров из СДС, а вытеснение США из Сирии – важная цель как для сирийского, так и для иранского правительств.

Считается, что нынешняя серия атак, начавшаяся во вторник вечером, была спланирована совместно иранским Корпусом стражей революции и сирийской разведкой. В первую ночь наземная атака проникла в города и деревни и атаковала посты СДС. Два мирных жителя были убиты, другие получили ранения, были уничтожены две водонапорные станции.

Утром в пятницу сирийские правительственные войска выпустили ракеты и артиллерийские снаряды по Евфрату с западного берега. В результате обстрела погибли одиннадцать мирных жителей, в том числе пять детей, а жители были вынуждены бежать из районов обстрела. Сирийская армия ввела в город подкрепление и тяжелое вооружение. Командующий российскими войсками в Сирии провел встречу с представителями СДС и сирийского правительства.

Турецкие атаки

Пока СДС отбивали атаки на Дейр-эз-Зор, Турция начала обстреливать деревни в сельской местности Манбиджа. Ранее Турция уничтожила водонасосную станцию и завод по производству оливкового масла в Камышло. Северо-восточная Сирия все еще страдает от масштабных обстрелов Турции прошлой зимой. Хотя СДС по-прежнему контролируют нефтяные скважины в Дейр-эз-Зоре, администрация не может получить доступ к большому количеству нефти из-за повреждений, нанесенных в результате этих атак, и промышленность региона страдает от нехватки топлива.

Внутри Турции

В самой Турции авторитарный контроль продолжает ужесточаться. После запрета Instagram представители турецкого правительства обсуждают с представителями Instagram возможность усиления контроля над постами, в том числе над постами, которые считаются поддерживающими РПК. Поговаривают и о запрете Tik Tok. Новое правило в восточном городе Ван дает назначенному государством губернатору право контролировать форму проведения свадебных торжеств, что еще больше вторгается в курдские традиции.

Сопротивление в тюрьме Эвин

Рассказав о стольких нападениях, я хочу привести пример сопротивления, сохраняющегося в самых тяжелых условиях. Вариша Муради, член Ассоциации свободных женщин восточного Курдистана (АСЖВК), находится в иранской тюрьме Эвин. Она отказалась присутствовать на судебном заседании в знак протеста в отношении несправедливости судебной системы, вынесшей смертные приговоры активисткам Бешкану Азизи и Шарифе Мохаммади. И только что ее снова пытали за протест из-за казни Риды Расаи во вторник. Муради написала длинное письмо, в котором говорится: «Я подтверждаю, что за последний год ничто не заставило меня усомниться в моем стремлении выполнять свой человеческий долг перед обществом, особенно перед женщинами, и ничто никогда не заставит. Будучи курдской женщиной на Ближнем Востоке, я жила не ради себя, а ради свободы народов региона. По-настоящему достойная жизнь должна быть богата смыслом и свободой; в противном случае она не стоит того, чтобы жить вообще».

В заключение я расскажу о двух случаях, о которых я уже писала ранее. Сердар Каракоч, курдский журналист, боролся с требованием Германии экстрадировать его из Нидерландов и судить за преступления, «связанные с терроризмом». Он проиграл дело против экстрадиции – которое могло быть только техническим и не затрагивать существенных вопросов – но также исчез, прежде чем его смогли отправить в Германию. А ВБ наконец покинул Сербию.

* - террористическая организация, запрещена в РФ