Эрдоган считает, что это позволит ему удержаться у власти на выборах в 2023 году. Но пока за эту политику расплачиваются простые турки.

На прошлой неделе Эрдоган объявил, что Турция больше не будет пытаться привлечь иностранный приток денег, предлагая ему высокую доходность и сильную лиру. Он отказался, таким образом, от дружественного рынку подхода, – подхода, который помог Турции стать крупным развивающимся рынком, но положил начало циклу бумов и спадов около 10 лет назад.

Еще в 2013 году из-за высокой инфляции, огромного дефицита текущего счета и валютного давления Турция была включена в список стран «хрупкой пятерки», сильно зависящих от притока иностранных инвестиций и уязвимых к взлетам и падениям мировой экономики.

В своей новой концепции Эрдоган делает ставку на более дешевые кредиты и ослабление лиры, что приведет к росту производства и экспорта, к снижению затрат на рабочую силу и увеличению числа наемных работников, уменьшая влияние рынка на турецкую экономику

Формула опробована и проверена. Ориентированный на экспорт рост преобразил некоторые азиатские экономики. Но время не на стороне Эрдогана. У него менее 18 месяцев, чтобы совершить поворот, на который в других странах ушло целое поколение, и донести информацию до избирателей до того, как они придут к урнам.

Риски высоки. На данный момент движение в сторону снижения процентных ставок привело к тому, что курс лиры упал до рекордно низкого уровня, а инфляция превысила 20%, в результате чего многие турки с трудом сводят концы с концами. Больше всего пострадали семьи рабочего класса, традиционная опора Эрдогана, но даже экспортеры, которые выиграют от ослабления валюты, с трудом приспосабливаются к волатильности.

(Богатые наживаются, в то время, когда бедные становятся беднее и война Эрдогана с процентными ставками бьет по его сторонникам, – прим.).

Вот как может сработать новый подход Эрдогана и с какими препятствиями он столкнется:

1. Учесть разрыв

Одной из ключевых проблем Турции в эпоху Эрдогана был хронический дефицит текущего баланса.

Переход к политике слабой лиры может помочь сократить этот дефицит, поскольку турецкие товары станут дешевле за рубежом, что позволит заработать доллары и евро и привлечь прямые иностранные инвестиции в реальный сектор экономики. В конечном итоге это может помочь стабилизировать лиру и уменьшить зависимость от «горячих денег», или непостоянного иностранного притока в ценные бумаги.

Обратная сторона заключается в том, что зарубежные инвесторы бегут с турецких облигационных и валютных рынков, поскольку доходность падает, а стоимость импорта резко возросла, разжигая инфляцию и делая такие товары, как мобильные телефоны и компьютеры, недоступными для многих.

Однако турецкие акции стали дешевле для иностранцев и привлекают стратегических инвесторов, таких как биржа ценных бумаг Абу-Даби, которая в прошлом месяце объявила о партнерстве с Borsa Istanbul.

Падение курса лиры привело к тому, что инфляция в Турции достигла рекордно высокого уровня

2. Дешевые трюки

Надежды Эрдогана связаны с изменением торгового баланса – ключевого компонента счета текущих операций – в пользу Турции. Он ожидает, что снижение стоимости рабочей силы по мере ослабления лиры поможет анатолийским производителям захватить большую долю европейских рынков. (Традиционно Эрдоган делает ставку на анатолийскую консервативную суннитскую буржуазию, которая за годы его правления развила экспортно-ориентированную промышленность, и на консервативный рабочий класс глубинки, занятый на этих предприятиях, – прим.). Турецкие пляжи и исторические достопримечательности также выглядят более привлекательными для туристов, поскольку слабая валюта делает отдых более дешевым.

Между тем, Эрдоган делает ставку и на то, что газовые месторождения в Черном море начнут работать уже в 2023 году, что позволит Турции сократить дефицит энергии и сэкономить драгоценную твердую валюту, которая сейчас расходуется на импорт топлива.

3. Реальный минимум

Рост потребительской инфляции в ноябре привел к тому, что реальная доходность в Турции стала отрицательной и оказалась намного ниже аналогичных показателей развивающихся рынков. Это уже побудило иностранных инвесторов отказаться от турецких облигаций и лиры в пользу более высоких доходов в других странах, и Турция окажется в будущем даже в худшем положении, когда США и другие крупные страны в конечном итоге ужесточат денежно-кредитную политику.

Даже когда ее доходность была более конкурентоспособной, Турция была среди развивающихся рынков, уязвимых к так называемой «таперской истерики», когда капитал бежит от более рискованных активов при повышении ставок в развитых странах. На этот раз Турция может пострадать сильнее, чем некоторые другие страны.

Эрдоган дал понять, что такова цена, которую он готов заплатить, чтобы сломать контроль рынков над денежно-кредитной политикой.

Однако такой подход истощил валютные резервы страны, что парадоксальным образом оставляет политиков с меньшим количеством инструментов на данный момент, а экономику делает более уязвимой к распродаже на развивающихся рынках и неожиданным потрясениям, таким как пандемия.

4. Антирынок

Не только падение доходности отталкивает иностранных инвесторов. Риторика Эрдогана становится все более популистской и антирыночной. Он обвиняет в турбулентности «лоббистов интересов и иностранные державы», ссылается на исламское учение, выступая за снижение стоимости займов, и увольняет чиновников, которые с ним не согласны.

Одной из первых реакций Турции на кризис лиры, разразившийся в августе 2018 года, стало прекращение финансирования лиры за рубежом, что затруднило иностранным инвесторам возможность коротких позиций по валюте. С тех пор эти меры были в основном отменены, но политика, которая в худшем случае воспринимается как враждебная, а в лучшем – как непредсказуемая, в совокупности подорвала доверие инвесторов, в результате чего фондовый рынок достиг исторического минимума в долларовом выражении, а иностранное владение турецкими облигациями находится вблизи исторических минимумов.

Турецкие акции достигли дна в долларовом выражении

(Другой стороной этой антирыночной политики являются инфраструктурные мегапроекты, вроде Стамбульского канала, которые сказочно обогащают турецкий крупный бизнес, связанный с правящей партией, и привязывают его к ней с помощью раздачи соответствующих госзаказов. Выделенные средства осваивают и чиновники правящей партии, чья лояльность Эрдогану покупается таким способом. – Прим.)

5. Экономические страдания

Несмотря на заявления Эрдогана о том, что снижение стоимости заимствований сдерживает инфляцию, пока что происходит обратное, в основном из-за влияния снижения процентных ставок на лиру. Поскольку в этом году валюта потеряла почти 40% своей стоимости по отношению к доллару, инфляция подскочила до 3-летнего максимума, а цены производителей выросли до самого высокого уровня с начала 19-летнего правления Эрдогана.

Индекс бедности в Турции – показатель безработицы в сочетании со стоимостью жизни – растет со времен пандемии и резко увеличился даже на фоне восстановления экономики в этом году.

План Эрдогана разорвать этот цикл путем создания экспортно-ориентированной экономики, вооруженной дешевой рабочей силой, означает, что жизнь простых людей станет хуже, прежде чем станет лучше, поскольку обесценивание валюты приводит к инфляции быстрее, чем производители могут расширяться и нанимать работников.