Фредерика Гердинк

Региональное правительство Курдистана, которое поддерживает теплые отношения с Ираном, насколько я поняла, прочитав «Rudaw», призвало курдские оппозиционные группы из Ирана, базирующиеся в Курдистане, не совершать нападений на соседние страны и иранские силы безопасности. Власти Южного Купдистана также продолжают обвинять РПК в насилии со стороны Турции в Курдистане в Ираке, заявляя, что в регионе будет мир, если РПК просто уйдет. Почему мы никогда не слышим, чтобы власти Южного Курдистана выступали против подавления, которое лежит в основе насилия сопротивления?

Неудивительно, что Южный Курдистан призывает курдскую оппозицию из Ирана не совершать нападения на Иран с его территории. Так было с начала 1980-х годов, когда этим группировкам пришлось бежать из Ирана. Они поддержали революцию, но вскоре разочаровались в новом режиме, подняли восстание, которое было безжалостно подавлено, после чего перешли границу с Ираком. Южного Курдистана как такового еще не существовало, Саддам Хусейн прочно занимал свое место в Багдаде, но горы на севере страны были относительно безопасным убежищем. Но было условие: не нападать на Иран.

Большая деревня

Самой важной партией в то время была Демократическая партия иранского Курдистана. В настоящее время курдская оппозиция из Ирана очень раздроблена, но большинство из них все еще имеют свои штаб-квартиры в горах за границей в Южном Курдистане. Если вы хотите узнать больше о сопротивлении в 1980-х годах, я рекомендую интерактивный документальный фильм «Большая деревня», снятый голландско-курдским режиссером Бери Шалмаши, родители которого были революционерами из Ирана. Они поселились в Гевреде, что означает «Большая деревня».

Бери Шалмаши был в этом время совсем маленьким.

С того же десятилетия, 1980-х, лидер ДПК Масуд Барзани и лидер РПК Абдулла Оджалан пришли к соглашению о том, что РПК может разбить лагерь в горах. Не было соглашения о том, что РПК не может атаковать Турцию. В соглашении даже оговаривалось, как сказал мне один ученый в недавнем интервью, что ДПК и РПК будут работать вместе против имперских и фашистских держав в Ираке и Турции. Конечно, это расплывчатая формулировка «работать вместе», и она не обязательно подразумевает насилие, но, очевидно, не было разногласий по поводу того факта, что режимы в Багдаде и Анкаре были империалистическими и фашистскими.

Свобода

Мы не слышали таких явных слов о Турции от Масуда Барзани или кого-либо еще в правительстве Южного Курдистана. Кроме того, Барзани не призывает Турцию сесть за стол переговоров с РПК, чтобы серьезно и искренне работать в направлении достижения мира. Мы никогда не слышали, чтобы курдские лидеры в Эрбиле требовали от Турции уважать курдские политические, культурные и языковые права. Переговоры между ними никогда не затрагивают корни революционного насилия: репрессии и требования свободы.

Это, мягко говоря, неловко. Еще в 1980-х годах пешмерга сами боролись против подавления и считались террористами Саддамом, который даже предпринял химические атаки против курдского гражданского населения. Многие пешмерга отдали свои жизни в борьбе против Саддама и в процессе обретения автономии, которой сейчас пользуется Курдистан. Разве это дань их жертвам, когда они не признают борьбу курдов Турции за существование, которая развивается сейчас?

Безнаказанность

Является ли это данью курдам из Рожхилата (Курдистан в Иране), которые подверглись бомбардировке Ираном и были вынуждены бежать из Ирана для того, чтобы призывать оставшиеся оппозиционные группы не нападать на Иран?

Разве не было бы более уместным признать, насколько пагубно относятся к курдам власти Тегерана? Иранские спецслужбы убили лидера КДПИ, легендарного Абдулу Рахмана Гассемлу в Вене в 1989 году. Недавно в Курдистане были убиты несколько лидеров курдской оппозиции из Рожхилата, и эти убийства совершаются безнаказанно. Внутри Ирана курдов продолжают подавлять, и когда вы слышите, что в Иране кого-то вешают, становится ясно, что вешают курда.

Почему власти Южного Курдистана не говорят громко об этом? Конечно, у них нет рычагов воздействия на Иран и Турцию, но настойчивое предупреждение жертв государственного насилия вместо осуждения массовых убийц – полная противоположность необходимой солидарности и единству.

Фредерика Гердинк, независимый журналист