Мировой опыт перемирий

Опыт перемирий с оккупационным турецким государством развивался так, как мы указывали в предыдущих частях данной статьи. Но что, если взглянуть на опыт перемирий во всем мире, то как работают процессы перемирий до и после их заключения, какие динамики их провоцируют, что приносят успех и неудача? Почти все конфликты и процессы примирения, происходящие в мире, сегодня являются прототипом процесса, в котором находится курдский народ. От Гватемалы до Ирландии, от Испании до Колумбии — вчерашний и сегодняшний день этих процессов, за исключением субъективных условий, имеют схожие черты от Азии до американского континента.

ФИЛИППИНЫ

Например, опыт Филиппин/Бангсаморо, где после столетий колониального опыта сегодня говорят на почти двухстах языках, является предшественником случаев на европейском континенте. Конфликт длился очень долго, и, несмотря на все, в Бангсаморо до сих пор не удалось достичь постоянного мира и согласия. Интересно, что Турция как государство, а также некоторые неправительственные организации участвуют в процессе решения в качестве третьей стороны. 

«На Филиппинах существует два вооруженных конфликта. Один — это коммунистическое сопротивление, распространившееся по всей стране, другой — мусульманские бойцы, сражающиеся за автономию на юге страны, где преобладает католическое население. Оба конфликта продолжаются уже более 50 лет. Исторические разногласия, связанные с ними, конечно, разные. Для коммунистических партизан вопрос заключается в распределении земли и доступе маргинализированных групп к политической власти. Эти партизаны, обладающие сильной маоистской идеологией, стремятся свергнуть режим, который, по их мнению, поддерживает полуфеодальные силовые структуры и фактически управляется Соединенными Штатами. Это антиимпериалистическая борьба. Мусульмане на юге ведут свою борьбу в основном за концепцию, которую они называют «равным уважением». Они борются против маргинализации, которая продолжается с момента обретения страной независимости 60 лет назад».

ИНДОНЕЗИЯ: ПЕРЕМИРИЕ В АЧЕХЕ

Другим важным примером является опыт Ачеха в Индонезии.

«Некоторые жители Ачеха, стремясь добиться независимости от правительства Индонезии, контролируемого яванцами, составляющими большинство населения страны, в 1976 году создали Движение за свободный Ачех (GAM) и начали вооруженную борьбу. Значительная часть этой войны пришлась на 31-летний репрессивный режим Сухарто, в ходе которого погибли 15 тысяч человек. После падения режима Сухарто в 1998 году появилась возможность переговоров. В 2000 и 2001 годах в Женеве, Швейцария, прошли первые переговоры, но они оказались неудачными. Мирный процесс и примирение, которые не наступали, несмотря на долгие усилия, начались только после падения 30-летнего диктаторского режима Сухарто. Это позволило провести некоторые реформы и установить демократические нормы. К 2005 году процесс частично увенчался успехом. С 2005 года оружие замолчало, были разработаны проекты по интеграции бывших бойцов в общество, а жители Ачеха начали самостоятельно выбирать своих руководителей».

ПРИМЕР ГВАТЕМАЛЫ*

Опыт Революционного национального союза Гватемалы (URNG) также заслуживает изучения. URNG был создан в начале 1980-х годов и сразу же столкнулся с политикой уничтожения. В первой половине 1980-х годов были предприняты шаги для достижения мира, включая разработку новой конституции и избрание гражданского президента. Первая неофициальная встреча между правительством и партизанами состоялась в 1987 году в Испании, а официальные переговоры начались в 1990 году в Осло при поддержке Норвегии. Хотя процесс урегулирования в Гватемале, где в результате гражданской войны погибло более 200 тысяч человек и продолжалось вооруженное сопротивление, до сих пор вызывает споры, он в значительной степени завершен. Фрэнк Уильям Ла Руэ, который в то время занимался посреднической деятельностью от имени Организации Объединенных Наций (ООН), резюмировал самый важный урок следующим образом: «Мирный процесс может быть успешным только в том случае, если он сопровождается процессом построения мира».

ОПЫТ FARC И ETA

Примеры FARC и ETA также заслуживают рассмотрения в рамках нашего анализа. В Сальвадоре FMLN (Фронт национального освобождения имени Фарабундо Марти) возник как организация, борющаяся против диктатуры, и после мирных переговоров в 1992 году пришел к власти через активное участие в политике. FARC (Революционные вооруженные силы Колумбии), созданные в 1960-х годах как военное крыло Коммунистической партии Колумбии, в 2011 году начали процесс мирного урегулирования, который содержит важные параллели с историей перемирий курдского движения. Риторика государства также очень похожа. Например, в 2011 году FARC освободили захваченных военнопленных, что было последним шагом, который требовало государство для начала переговоров. Однако после их освобождения начались атаки на FARC, и президент заявил, что «это конец FARC», навязывая войну. Мирные переговоры, начавшиеся в 2011 году и перешедшие в Осло, также имели тяжелые последствия.

За 5 лет, в течение которых обсуждался процесс урегулирования, 173 183 члена FARC были убиты государством и поддерживаемыми им фашистскими группировками. Кроме того, около 35 тысяч человек, близких к политическим взглядам FARC, пропали без вести. В войне между колумбийским правительством и FARC, которая длилась около 50 лет, погибли 220 тысяч человек. Последствия мирных переговоров до сих пор остаются тяжелыми. Лидеры сопротивления продолжают погибать в результате заказных убийств.

ETA (Страна Басков и Свобода), созданная в 1959 году для борьбы против диктатуры Франко, 5 сентября 2010 года объявила общественности, что отныне будет бороться «демократическими» методами. 10 января 2011 года она объявила о постоянном прекращении огня. Однако правительство подчеркнуло, что ожидает от ETA не просто прекращения огня, а полного отказа от оружия. В ответ ETA 20 октября 2011 года заявила о сложении оружия и прекращении вооруженной борьбы. За 60 лет активной борьбы было достигнуто множество успехов, одним из которых стало предоставление автономии Стране Басков в 1979 году. ETA неоднократно объявляла о прекращении огня и выражала желание поддержать мир, но каждый раз сталкивалась с военными операциями. Это напоминает процесс, через который прошло курдское движение, связанный с созданием политических партий.

Близкие к ETA левые партии, создавшие избирательный блок в 2007 году, смогли занять первое место в автономном регионе и избрать своего местного премьер-министра. Наконец, давайте рассмотрим процесс, который до сих пор обсуждается и остается актуальным, — апартеид в Южной Африке и его последствия. В Южной Африке, долгие годы находившейся под управлением белого меньшинства, дискриминация против чернокожих и других небелых этнических групп была официально закреплена после всеобщих выборов 1948 года. Начиная с 1958 года система апартеида, поддерживаемая законами, привела к классификации людей по их происхождению, что создало почву для расистской практики, при которой небелое большинство получало меньше гражданских услуг, а также ограниченный доступ к государственным услугам, таким как здравоохранение и образование.

В Южной Африке было создано движение против апартеида, которое прекратило свое существование после того, как расистско-дискриминационные практики были остановлены при правительстве Нельсона Манделы, первого чернокожего президента страны, и система апартеида была ликвидирована. Как известно, переговорные процессы начались после освобождения Нельсона Манделы, лидера Африканского национального конгресса (АНК), который в 1962 году был приговорен расистским режимом апартеида к «пожизненному заключению», провел 27 лет в одиночной камере на острове Роббен и часто подвергался давлению с целью сотрудничества с государством. Адвокат Манделы, Эсса Мооса, в одном из интервью, иллюстрируя этот процесс на примере Турции, рассказывает: «Было важно создать стол переговоров с силами режима апартеида. В то время было важно создать необходимый климат для переговоров. Нужно было подготовить среду, необходимую для мирных переговоров. В начале мирного процесса режим апартеида стремился создать изменения в обществе и добиться сосуществования. После начала переговоров надежды людей на мирный процесс возродились. Надежды людей на будущее мирного процесса и решение проблем выросли. Важно использовать эти опыт в Турции».

Некоторые из примеров, кратко упомянутых выше, грубо говоря, имеют общий фон и схожи с точки зрения общей государственной реакции. В целом видно, что они рассматривают процессы мира и переговоров как затягивание и выигрыш времени. Они считают разрушение психологических барьеров, созданных против этих движений, нежелательным для себя. Одной из основных социологических причин этого является их страх перед возможностью разоблачения грехов/преступлений, совершенных ими под прикрытием «закона» от имени государства, против этих движений. Потому что государство — это механизм, который избегает ответственности, и именно поэтому оно может существовать и поддерживать свою власть. Государство — это структура, которая строит свое мышление на заговорах и отрицании. Переговоры или мирные переговоры считаются относительно более сложными процессами, чем война. Потому что это переходный этап, и здесь все может стать гораздо более напряженным.

Действительно, в опыте Южной Африки так и произошло. Период с 1990 по 1994 год, когда продолжались переговоры, превратился в то время, когда насилие достигло пика, и произошло наибольшее количество смертей. Иронично, но во время мирных переговоров звучали шаги войны. Свидетели того времени подчеркивают, что именно акцент и настойчивость на «дипломатии, а не оружии» привели к падению расистского режима и, хотя бы частично, к результату. Во-вторых, они подчеркивают, что ни одна из сторон не покинула переговоры, а настойчиво продолжала их, и для этого требовалось мужество. Еще одним фактором стало создание Комиссии по установлению истины и примирению, которая действовала в соответствии с целями своего создания и не отступала от них. Нельзя забывать, что Комиссия была основана на многопартийных политических переговорах, которые, несмотря на перерывы, привели к временной конституции, мирным выборам и назначению демократического правительства.

В КАЧЕСТВЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ:

С момента основания Турецкой Республики требования курдов, которых пытались сделать пассивными, несмотря на их активную роль, постоянно отвергались. Борьба, которую курдский народ вел на протяжении многих лет, — это вопрос существования и выживания. Самый устойчивый и действенный ответ, который фашистское государство давало на требования курдского народа, — это постоянное насилие и стратегии захвата. Это насилие чаще всего осуществлялось и осуществляется в форме тотальной войны. Другими словами, курдская идентичность до сих пор рассматривалась как объект, оставленный в серой зоне и используемый, когда это удобно.

Процессы урегулирования стали временами, когда «нагота короля» становилась еще более очевидной. Неискренность турецкого государства в решении курдского вопроса сохраняется и по сей день. Фашистский режим ПСР, чтобы спровоцировать нынешний процесс, усилил свои атаки на северо-восточную Сирию, особенно на Тель Тирин и Каракозах. Одновременно он расширил оккупационные атаки на Южный Курдистан. Уделяя особое внимание психологической войне, режим начал использовать ядовитый язык, отравляющий процесс. Он также ускорил атаки на муниципалитеты, назначая своих ставленников. Наконец, он довел до предела атаки политического геноцида в Турции и Северном Курдистане. Каждый шаг, который будет сделан в текущем процессе, должен быть обеспечен конституционными гарантиями. В противном случае, как и в предыдущих процессах перемирия, никакое решение или шаг не будут иметь долгосрочного эффекта.

Все перемирия, объявленные курдским движением до сих пор, — это гребля против течения. Это не было напрасным усилием, а было сделано сознательно и с полной ответственностью. Таким образом, была создана память. Память и опыт недавнего прошлого ясно показывают нам это. Как заявили все лидеры движения за свободу РПК, больше не будет шагов на зыбкую почву. Ни курдский народ, ни Движение за свободу не поддадутся на коварные игры фашистского турецкого государства.