Иран потратил годы на создание военной доктрины, направленной против Израиля, в рамках которой его посредники окружают и атакуют Израиль, но сам он, якобы, в этом не участвует. Убийство высокопоставленного офицера КСИР в Дамаске дает Ирану понять, что эта стратегия не дает ему иммунитета, и что если он активизирует свои действия против Израиля, любой иранец станет целью.

Иран на протяжении многих лет выстраивал «умную» стратегию войны с Израилем. Эта стратегия состоит из двух основных компонентов:

1. Военный ядерный потенциал, который должен служить зонтиком, гарантирующим, что враждебные действия против Ирана будут невозможны, и что Тегеран сможет продолжать и даже расширять свою деятельность во всем регионе, в основном направленную против Израиля, но также и против США.

2. Огненное кольцо вокруг Израиля с «Хезболлой» в Ливане, ХАМАС и «Исламским джихадом» в Газе и иностранными ополченцами в Сирии. Убитый командующий «Силами Кудс» КСИР Касем Солеймани также мечтал о создании независимого иранского потенциала в Сирии, но израильские операции за последние дюжину лет или около того сделали невозможной полную реализацию этой мечты. У «Огненного кольца» есть и более отдаленные компоненты: хуситы в Йемене и проиранские ополченцы в Ираке. Руководящий принцип «Огненного кольца» очевиден: Иран остается в стороне и якобы непричастен, поскольку не несет прямой ответственности за любые действия этих элементов, и нет возможности доказать, что он является «рукой, качающей колыбель». Иран подобен осьминогу, центр и мозг которого не отвечают за действия его длинных рук - и поэтому нет законной возможности действовать против него открытой силой.

Стратегия Израиля

Израилю сложно справиться с массивом сил, который Иран наращивает со всех сторон. Поэтому полное уничтожение военной мощи ХАМАС и «Исламского джихада» в Газе имеет первостепенное значение для того, чтобы дать понять спруту и его прокси, что пересечение красных линий приведет Израиль к решительным действиям, поскольку близость элементов «Огненного кольца» к Израилю позволяет ему использовать против них всю свою военную мощь. Но даже если Израилю удастся свести к минимуму возможности Ирана управлять своими прокси в Газе (а для этого ЦАХАЛу придется войти в Рафах и ликвидировать четыре батальона ХАМАСа), Иран вне игры - он не заплатит цену и останется в стороне и под защитой. Принцип будет сохранен.

Операция в Дамаске дает Ирану понять, что он не всегда будет защищен и что если он активизирует свои действия против Израиля, то любой иранец, приближающийся к Израилю, станет законной целью. Нападение на здание рядом с иранским посольством в Дамаске, которое иранцы называют «консульством», является сильным сигналом для Ирана, что его дальнейшие действия приближают Израиль к прямой атаке на него. Операция против высокопоставленного чиновника КСИР в районе, ближайшем к иранскому посольству, который считается иранской территорией в Дамаске, как и любое другое посольство по всему миру, - это предупреждающий сигнал Ирану, который выходит за рамки важности потерянных им высокопоставленных командиров.

В результате удара погибли высокопоставленные иранские военные с большим опытом проведения операций. Это не приведет к краху Революционной гвардии (КСИР), но им будет сложнее действовать на арене вокруг Израиля. Будет интересно посмотреть, сможет ли Иран найти подходящую замену убитым командирам. Пока что у Ирана не очень хороший послужной список - до сих пор Тегеран не нашел подходящей замены Кассему Солеймани, так же как «Хезболла» не нашла замены Имаду Мугние.

Израильская операция в Дамаске должна быть понята на фоне прямой борьбы, возникающей между Израилем и Ираном. В данном случае нанесенный ущерб является важнейшим компонентом иранской стратегии - дистанцирования Ирана и его способности уходить от ответственности за действия своих представителей в регионе под предлогом отсутствия прямого участия. Операция не изменит давнюю стратегию Ирана, но затруднит ее дальнейшую реализацию - Иран, со своей стороны, сделает все возможное, чтобы преодолеть это и продолжить свои операции, которые активизировались во время войны в Газе.