Подписав почти два года назад соглашение о всеобъемлющем стратегическом партнерстве с Ираном на 25 лет, Китай должен обсудить дополнительные вопросы экономического сотрудничества. Но по большей части договоренности остаются туманными, поскольку геополитическая напряженность растет.

Прибыв в прошлом месяце в Саудовскую Аравию, председатель КНР Си Цзиньпин принял участие в серии встреч с руководством стран Персидского залива и пообещал создать «рамки коллективной безопасности» для стабилизации региона. После саммита Си с арабскими лидерами было также выпущено совместное коммюнике, которое подрывает позиции стратегического партнера Пекина, Ирана, демонстрируя солидарность с требованиями некоторых государств региона к Тегерану.

В прошлом Пекин сохранял безопасную дистанцию от конфликтов на Ближнем Востоке. Но на этот раз совместное заявление явно выразило поддержку территориальным претензиям ОАЭ.

«Лидеры подтвердили свою поддержку всех мирных усилий, включая инициативу и стремление Объединенных Арабских Эмиратов достичь мирного решения вопроса о трех островах – Большом Томбе, Малом Томбе и Абу Муса – путем двусторонних переговоров в соответствии с нормами международного права, и решить этот вопрос необходимо в соответствии с международной законностью», – говорится в заявлении.

Расположенные в Ормузском проливе, эти три острова находятся под управлением Ирана с 1971 года, – с момента ухода британцев из региона, который сейчас называется ОАЭ. Следовательно, Абу-Даби также претендует на них как на часть своей территории, и это является давним спорным вопросом в отношениях с Тегераном.

Понятно, что участие Пекина в этой размолвке вызвало критику со стороны Ирана. Чан Хуа, китайский посланник в Тегеране, был вызван для того, чтобы выслушать «сильное недовольство» Ирана через несколько дней после саммита. Иранский посланник в Китае Мохаммад Кешаварззаде также направил в Пекин ноту протеста.

К сотрудничеству Китая и ОАЭ добавилось их совместное спонсирование заседания Совета Безопасности ООН на прошлой неделе для обсуждения спорного поступка ультраправого министра Израиля Итамара Бен Гвира, который прибыл с визитом в святые места в Иерусалиме.

Тем не менее, на фоне сотрудничества между странами Персидского залива и Китаем, внешняя политика Тегерана имеет ограниченные возможности.

Впервые Китай попытался угодить одному стратегическому партнеру за счет другого и отклонился от своего привычного балансирования между монархиями Персидского залива и Ираном.

Хамидреза Азизи, приглашенный научный сотрудник SWP Berlin, сказал в интервью Al-Monitor, что позиция Китая в отношении трех островов оказывает беспрецедентное влияние на ирано-китайские отношения.

«Пекин и Москва знают, что у Ирана нет альтернативы. ... Это был переломный момент между Тегераном и Пекином, поворотный пункт от стратегического партнерства к своего рода зависимой роли в отношениях с Китаем», – сказал он.

Есть несколько признаков улучшения отношений между ИРИ и КНР. В этом месяце была открыта первая судоходная линия, связывающая Китай с иранским портом Чабахар. Незадолго до этого Китай открыл свое первое генеральное консульство в портовом городе Бандар-Аббас, который также является столицей иранской провинции Хормозган.

Но по разным причинам Пекин запустил и свой план Б. Одна из них заключается в том, что страны Персидского залива не находятся под санкциями, в отличие от Ирана, и остаются стабильным рынком для инвестиций. Провал переговоров с США по возобновлению Совместного всеобъемлющего плана действий (ядерной сделки или СВДП) больно ударил по Ирану.

«Поскольку СВДП находится в подвешенном состоянии, будущее у Ирана неопределенное, а реализация его 25-летней экономической сделки с Китаем практически невозможна. Мы, вероятно, увидим международные санкции в отношении Ирана, и в результате китайские компании постараются избежать вторичных санкций [уменьшив контакты с Ираном]», – сказал Азизи.

А теперь иранское правительство обвиняют в том, что оно не смогло обеспечить поддержку Пекина в вопросе суверенитета. Как предупредила в прошлом месяце иранская реформистская газета Shargh Daily, «если Китай и Россия станут стратегическими посредниками Ирана в отношениях с миром, наша роль будет сведена к положению пассивного игрока в международных отношениях».

Азизи отметил, что, к тому же, из-за широкомасштабных протестов в Иране, инвестиционное доверие к Тегерану ослаблено.

«Перспективы стабильности совсем не радужные для инвестиций, и поэтому Иран уходит с китайского радара, переставая быть интересным для ведения бизнеса. Поскольку страны Персидского залива проводят сбалансированную внешнюю политику, они являются более интересными вариантами для торговли и бизнеса», – сказал он.

Иран мог бы отойти от своей политики «Смотреть на Восток», если бы у него были лучшие отношения с Западом, но у него осталось очень мало пространства для маневра.

Европейский дипломат, работающий в Исламабаде, в беседе с Al-Monitor на условиях анонимности сказал, что визит Си в Саудовскую Аравию «не остался незамеченным в Тегеране».

Он добавил, что реакция Камаля Каррази, бывшего министра иностранных дел Ирана и главы Высшего совета по международным отношениям, подтверждает недовольство и «глубокое раздражение» иранского руководства позицией КНР, в то самое время, когда иранская сторона «была сосредоточена на укреплении отношений с Пекином в контексте политики «Смотреть на Восток».

В прошлом месяце Каррази заявил, что позиция Китая по территориальной целостности Ирана в отношении островов была ошибкой, сравнив ее с тайваньским вопросом. «Это было похоже на то, как если бы мы заняли аналогичную позицию по Тайваню, который является частью Китая», – сказал он.

Тегеран и Китай, скорее всего, продолжат свои отношения без разрыва.

«Иран не заинтересован в подрыве этого подхода, особенно в контексте его международной изоляции», – сказал дипломат. И, добавил он, благоприятное освещение в китайских СМИ деятельности генерального консульства в Бандар-Аббасе «свидетельствует о готовности преодолеть вышеупомянутые недоразумения».

Предсказуемо, что, пытаясь спасти ситуацию, вице-премьер Китая Ху Чуньхуа после визита Си в Саудовскую Аравию посетил ОАЭ и Иран. В Тегеране Ху обсудил пути укрепления 25-летнего всеобъемлющего стратегического партнерства между странами.

Тем не менее, во время встречи с Ху президент Ирана Эбрахим Раиси выразил «недовольство» и потребовал «компенсации» за недавнюю позицию, занятую Китаем.