На протяжении большей части периода, прошедшего с момента открытия Китая после смерти Мао, Коммунистическая партия Китая (КПК) применяла практический подход к тому, чтобы сделать страну богаче, сочетая рыночные реформы с государственным контролем.

Однако сейчас экономика Китая находится в опасности. Непосредственной проблемой является кампания «нулевого ковида», которая вызвала спад и может обречь экономику на режим «стоп-старт» (мощные и длительные блокировки целых городов, как например блокада Шанхая, длившаяся 65 дней, – прим.). Это усугубляет более серьезную проблему: идеологическую борьбу президента Си Цзиньпина за переделку государственного капитализма. Если Китай останется на этом пути, он будет расти медленнее и станет менее предсказуемым, что будет иметь большие последствия для него и для всего мира.

Спустя почти два месяца блокировка Шанхая ослабевает, но Китай еще далек от того, чтобы избавиться от ковида: в Пекине и Тяньцзине наблюдаются новые вспышки. Более 200 миллионов человек живут в условиях ограничений, а экономика страны переживает спад. Розничные продажи в апреле были на 11% ниже, чем годом ранее, а покупки автомобилей и Cartier слабы. Хотя некоторые рабочие живут на фабриках, объемы промышленного производства и экспорта снизились. В течение всего года Китаю, возможно, будет трудно расти намного быстрее, чем Америке, впервые с 1990 года, после бойни на площади Тяньаньмэнь. Для Си время выбрано неудачно: после 20-го партийного съезда в конце этого года он намерен быть утвержденным на третий срок в качестве президента, нарушая недавнюю норму, согласно которой лидеры уходят в отставку после двух сроков.

Однако именно Си несет большую ответственность за двойной удар по экономике.

Первый – это его политика «нулевого ковида», которая проводится уже 28 месяцев. Партия опасается, что открытость приведет к волне оттока населения, которая может убить миллионы людей. Возможно, это и так, но она упустила драгоценное время: 100 млн. человек старше 60 лет не имеют тройных прививок. Партия отказывается импортировать более эффективные западные вакцины. Вместо этого план может заключаться в том, чтобы перенести нулевой уровень заболеваемости на следующий год. Китай отказался от проведения Кубка Азии по футболу в июне 2023 года. Ведутся разговоры о постоянных станциях тестирования и постоянно функционирующей армии для взятия мазков из ноздрей. Поскольку омикрон является высокотрансмиссивным вирусом, новые вспышки и блокировки неизбежны. Но поскольку политика «ноль ковида» отождествляется с Си, любая критика этой политики рассматривается как саботаж.

То же идеологическое рвение стоит за вторым шоком – серией экономических инициатив, которые формируют то, что Си называет своей «новой концепцией развития», призванной решить проблему «великих перемен, невиданных в течение столетия», таких как китайско-американский раскол. Цели рациональны: борьба с неравенством, монополиями и долгами, обеспечение доминирования Китая в новых технологиях и защита от западных санкций. Однако во всех случаях Си считает, что его партия должна играть ведущую роль. Реализация его политики была карательной и непостоянной. Метель штрафов, новых правил и чисток привела к стагнации динамичной технологической отрасли, которая обеспечивает 8% ВВП. А жестокие репрессии в отношении сектора недвижимости, на который приходится более пятой части ВВП, привели к дефициту финансирования – одна из причин, по которой продажи жилья в апреле упали на 47% по сравнению с годом ранее.

Правительство надеется, что готовящаяся обширная программа стимулирования экономики поможет ему достичь официальной цели – роста в 5,5% к 2022 году и успокоить нервы перед конгрессом. 19 мая Ли Кэцян, премьер-министр, призвал чиновников «действовать решительно» для восстановления роста, а центральный банк снизил ставки по ипотечным кредитам. Партия попыталась успокоить напуганных технологических магнатов. Следующим шагом, вероятно, станет крупная государственная инфраструктурная программа, финансируемая за счет облигаций.

Но увеличение количества долговых обязательств и гектаров бетона не избавит от необходимости введения драконовских ограничений и не снизит риски, связанные с экономической моделью Си. Она предполагает расширение масштабов наименее продуктивной части экономики – управляемой государством. Китайская промышленная политика добилась впечатляющих успехов, например, создав доминирующее положение в мире в производстве современных батарей. Си надеется, что технологии и новая когорта государственных инвестиционных фондов сделают процесс принятия решений более гибким. Но не стоит забывать обо всех удручающих неудачах, от промышленности «ржавого пояса» до микрочипов.

Тем временем стимулы в наиболее продуктивной части экономики, частном секторе, были подорваны. Это видно на примере финансовых рынков, где наблюдается большой отток капитала. Стоимость капитала возросла: китайские акции торгуются со скидкой в 45% по отношению к американским, что является почти рекордным разрывом.

Расчеты инвесторов и предпринимателей меняются. Некоторые опасаются, что финансовые возможности любого бизнеса будут ограничены партией, которая с подозрением относится к частному богатству и власти.

Венчурные капиталисты говорят, что они переключились и делают ставки на самые большие субсидии, а не на лучшие идеи. Впервые за 40 лет ни в одном крупном секторе экономики не проводятся либеральные реформы. Без них рост пострадает.

Идеологизация экономики Китая усилиями Си имеет большие последствия для всего мира. Хотя стимулирование может подстегнуть спрос, вероятны новые блокировки, что поставит под угрозу мировую экономику, флиртующую с рецессией. В бизнесе размеры и развитость Китая не позволяют транснациональным корпорациям игнорировать его. Но все большее число компаний будут перестраивать цепочки поставок таким образом, чтобы держаться в стороне от Китая, как это, судя по сообщениям, делает Apple.

Китайские компании могут доминировать в некоторых отраслях, но Запад, скорее всего, станет более осторожным импортером китайской продукции. В дипломатии менее амбициозный и независимый частный сектор означает, что присутствие Китая за рубежом будет в большей степени государственным и политическим. Оно может стать более злонамеренным, но и менее эффективным, как объясняется в нашем специальном докладе «Китай и Африка».

Опасности единоличного правления

А что будет с жизнью внутри более замкнутого Китая? Хотя люди в Интернете жалуются на закрытые помещения и потерянные рабочие места, это вряд ли выльется в беспорядки благодаря слежке, пропаганде и широкой поддержке целей партии. Некоторые технократы не согласны с левым сдвигом страны, но им не хватает власти и смелости, чтобы возразить против него. И насколько можно судить по «черному ящику» элитной политики, у Си, которому 68 лет, нет соперников. Однако в преддверии партийного съезда, на котором он может сохранить власть как минимум до 2027 года, недостатки единоличного правления во второй по величине экономике мира становятся очевидными.