(Ядерная сделка 2015 года означала отказ Ирана от разработки ядерных вооружений в обмен на снятие части американских санкций. В 2018 году Трамп вывел США из сделки в одностороннем порядке, и ввел против Ирана самые мощные санкции за всю историю; эта мера, вызвавшая катастрофические последствия в иранской экономике, была названо кампанией «максимального давления»; ее целью, вероятно, было вызвать в Иране восстание и сместить режим. Спустя год иранский режим, в одностороннем порядке соблюдавший условия сделки, так же перестал это делать и начал программу обогащения урана, что ведет к созданию ядерного оружия. В сентябре 2022 года в Иране начались массовые протесты против режима, которые не прекращаются до сих пор. - Прим.).

Иран по-прежнему стремится к созданию действующего ядерного оружия. США будут в равной степени привержены предотвращению этого.

Иранские политики становятся все более прозрачными: Тегеран не позирует, угрожая разработкой ядерного оружия; он хочет иметь реальное, работающее ядерное оружие, чтобы «увеличить [свои] силы сдерживания».

Такая стратегия совершенно логична с точки зрения Ирана. Для Тегерана единственным и главным приоритетом - больше, чем влияние на Ближнем Востоке или внутренняя экономика - является выживание самого режима. В то время как он пытается подавить внутреннюю угрозу - тысяч смелых женщин, протестующих против его жестокости и порабощения, Тегеран рассматривает ядерное оружие как наилучшее средство сдерживания для обеспечения своего выживания при наличии внешних угроз.

Некоторые эксперты предполагают, что некоторые иранские лидеры могут думать, что они смогут достичь сдерживания Тегерана и оказать давление на Запад, если остановятся на пути к созданию действующего ядерного оружия. (Автор статьи имеет в виду версию, согласно которой руководство Ирана намерено максимально приблизиться к производству ядерного оружия, но не создавать его; это усилило бы международное значение и военно-политический вес Ирана, формируя потенциальную угрозу для его противников, но все же не превратило бы Иран в страну, обладающую ядерным оружием, что позволило бы добиваться отмены санкций - прим.). Такое мнение ошибочно. В этот момент Иран получит не максимальные рычаги воздействия, а инструмент, представляющий [для внешнего мира] максимальную опасность. Именно тогда враги Ирана с наибольшей вероятностью нанесут военный удар по его программе ядерного оружия, не желая рисковать тем, что Иран поспешит завершить разработку данного оружия.

Другие аналитики утверждают, что Тегеран на самом деле не хочет иметь ядерное оружие, потому что Иран эффективно использует свой потенциал обычных вооружений и марионеток для сдерживания своих противников. Это может быть верно в случае Саудовской Аравии и Объединенных Арабских Эмиратов, которые в последнее время стремятся укрепить холодные, но улучшающиеся дипломатические отношения с Ираном.

Но это не относится к Израилю, который по-прежнему вовлечен в длительную «теневую войну» с Ираном. Бывший высокопоставленный израильский военный сказал мне в прошлом месяце: «Израиль может справиться с чем угодно [обычным], но не с ядерным оружием».

Хорошее моделирование показывает, что иранский потенциал ядерного оружия будет иметь ограниченную «военную и стратегическую ценность» по сравнению с израильским. Но цель Тегерана, связанная с владением ядерным оружием, заключается, в первую очередь, в том, чтобы удержать Израиль от нападения, а не в том, чтобы сравняться с Израилем по смертоносности.

Мнение Ирана о том, что ядерное оружие необходимо ему для долгосрочного сдерживания противников, также помогает объяснить, почему санкции не могут заставить его внести значимые изменения в свое поведение. Санкции являются важным инструментом американской политики в отношении Ирана, и в отсутствие соглашения о прекращении ядерной программы санкции будут оставаться средством давления на Тегеран.

Но те в Вашингтоне, кто считает, что только экономическое давление, обусловленное санкциями, сможет в конечном итоге сбить режим с цели или убедить его отказаться от программы ядерного оружия, выдают желаемое за действительное; эта стратегия обречена на провал, как это произошло во время кампании максимального давления.

Необходима новая стратегия США в отношении Ирана. На протяжении почти десятилетия стратегия при президентах Обаме, Трампе, а теперь и Байдене - и дебаты в Вашингтоне по Ирану в целом - вращалась вокруг Совместного всеобъемлющего плана действий (JCPOA) 2015 года (ядерная сделка - прим.), мы были за или против него. Я был за него.

Но в связи с растущей вероятностью прекращения действия JCPOA срочно требуется новая целостная стратегия в отношении Ирана. Понимание того, что Тегеран действительно хочет получить ядерное оружие, устранение угрозы, которую его марионеточные силы и обычные вооружения представляют для региональных союзников США, и формулирование значимого ответа на протесты внутри Ирана - вот три столпа, на которых должна быть основана такая стратегия...

США смогут работать с союзниками по всему миру над созданием нового пакета мер, который заставит Иран демонтировать, а не отложить свою ядерную программу. Такие усилия могут быть сосредоточены не на экономических стимулах - хотя они должны быть туда включены, - а на убеждении Ирана в том, что сохранение ядерной программы скорее поставит под угрозу выживание режима, чем обеспечит его.

Это означает, что дипломатические усилия должны быть одновременно подкреплены четкой и убедительной военной угрозой. Президент Байден недвусмысленно заявил, что он не позволит Ирану приобрести ядерное оружие. Но его слова не могут быть пустой риторикой - пустым обещанием, которое поставит под угрозу возможность глобального сдерживания любых других сил со стороны Америки.

Для того, чтобы реализовать свои угрозы, США могут начать ежегодные совместные военные учения с Израилем, имитирующие удар по Ирану,- учения, в ходе которых США не только предоставляют возможность дозаправки, но и размещают американские истребители [на территории Израиля]. Вашингтон сможет работать с региональными союзниками над «обновлением» их защиты от беспилотников и ракетных атак [Ирана]. А президент Байден в таком случае станет публично добиваться в следующем бюджетном цикле дополнительного финансирования для ускорения исследований и разработки военной техники следующего поколения, способной уничтожить, а не только уменьшить ядерную программу Ирана.

Иран хочет получить полностью действующее ядерное оружие; США способны ответить новой полностью действующей стратегией.

Мнения, выраженные в данной публикации, принадлежат автору и не подразумевают одобрения со стороны Управления директора национальной разведки, разведывательного сообщества или любого другого правительственного агентства США.

Примечания

*Автор - Джонатан Паникофф - директор Инициативы Атлантического совета по безопасности на Ближнем Востоке имени Скоукрофта и бывший заместитель начальника национальной разведки США по Ближнему Востоку. Атлантический совет безопасности. Атлантический совет (англ. Atlantic Council) — американский аналитический центр, основанный в 1961 году при Организации Североатлантического договора. Является форумом для политических, деловых и интеллектуальных международных лидеров. Совет управляет десятью региональными центрами и функциональными программами, связанными с международной безопасностью и глобальной экономикой. Атлантический совет имеет определенное влияние на политику США.