Профессор современной истории считает, что атака на иранское консульство в Дамаске – попытка втянуть Иран в войну, чтобы страна теряла возможности, сотрудничая с Западом, а эксперт по Ирану полагает, что цель израильской операции – отвлечь внимание и оказать давление на иранскую сторону и связанные с ней группы.

Война Израиля с ХАМАС продолжается уже более 6 месяцев, и теперь она не ограничивается противостоянием двух сторон в свете разговоров о перемирии и прекращении огня. Мы видим расширение масштабов боевых действий, включая отдельные группы и страны на Ближнем Востоке и в мире; конфликт может перерасти в глобальную войну после того как, как некоторое время удавалось избегать прямых столкновений между Ираном и Израилем.

Профессор современной истории из египетского университета Айн-Шамс, доктор Джамаль Шакра, говорит: «Любое перемирие или прекращение огня, к которому призывает Израиль, – это повод для реорганизации войск и попытки вторжения в Рафах. Тель-Авив стает бенефициаром любого прекращения огня, поскольку в Израиль будет поступать больше оружия из США и Европы».

Что касается атаки на иранское консульство в Дамаске, Шакра отметил: «Это попытка втягивания Ирана в войну, чтобы страна теряла свои возможности в сотрудничестве с Соединенными Штатами и всем европейским Западом».

Иран не клюнет на наживку

Однако, доктор Шакра считает, что «Иран не проглотит эту наживку. Любой, кто следит за ирано-израильскими отношениями, заметит, что связи этих стран были крепкими и добрососедскими вплоть до революции Хомейни 1979 года. Иран признал Израиль в 1950 году, и миграция иракских евреев в Израиль шла через Тегеран».

Шакра добавил: «После революции Иран разорвал эти связи, и отношения перешли от сотрудничества к враждебности. Эта враждебность выражалась в риторике, а с распространением влияния Ирана на Сирию, Ливан, Ирак и Йемен она стала выглядеть угрожающе. Это был новый шаг во враждебности к Израилю, послуживший катализатором прокси-войны между двумя сторонами через ливанскую «Хезболлу» и хути (хуситы – прим.), а также руками шиитов в Ираке и Сирии. Однако, поскольку политика – грязная и оппортунистическая игра, мы выяснили, что во время первой войны в Персидском заливе Иран импортировал из Израиля оружие на сумму, эквивалентную 500 миллионам долларов. До сегодняшнего дня действия Ирана ограничивались заявлениями. Никакой реальной конфронтации не было. Но с тех пор, как Иран начал стремиться к производству ядерного оружия и было совершено нападение Израиля на консульство в Дамаске, началась новая фаза конфликта между Ираном и Израилем.

Теперь новостью стала прямая иранская атака. Однако, Иран будет контролировать себя, и эти стычки не перерастут в региональную войну, потому что начало подобного противостояния разрушит всё в регионе».

У Израиля и ХАМАС разные позиции по поводу переговоров

Между тем, исследователь иранских дел Хани Сулейман считает: «Между двумя сторонами (Израилем и ХАМАС) существует большой разрыв в том, что касается переговоров о прекращении огня и гуманитарном перемирии. Группировки хотят гарантий относительно постоянного прекращения огня и освобождения заключенных, удерживаемых Израилем, и не хотят повторять прежние ошибки. Речь идет о том, что после истечения срока действия прошлого гуманитарного перемирия Израиль возобновил бомбардировки сектора Газа. Текущая политическая ситуация вызывает относительное давление на международном уровне, чтобы попытаться исключить вторжение Нетаньяху и правительства Израиля в Рафах».

Комментируя атаку на иранское консульство в Дамаске, Сулейман отметил: «Эта операция Израиля имела целью отвлечь внимание и оказать давление на иранскую сторону и проиранские военизированные формирования, чтобы те не предпринимали никаких действий и не обостряли ситуацию в противостоянии с правительством Нетаньяху.

Этот процесс нарушил ход переговоров, на время отвлек внимание и заставил иранскую сторону искать способы ответить, сделав шаг вперед в конфронтации с Израилем. Нетаньяху – основной бенефициар этого происшествия и прекращения переговоров о перемирии. Ему выгоден отказ от прекращения огня, тем более что он не достиг своих целей, на основе которых начал атаковать Газу, что поставило его в критическое положение. Это объясняет настойчивость Израиля и упрямство Нетаньяху в попытке вторжения в Рафах. Он находится в сложном положении в своей же стране.

Ответ Ирана несколько ослабил давление на главу Израиля, дав ему свободу действий и пространство для маневра, и тот рассчитывал выиграть время; ведь прекращение огня будет означать конец нынешних действий Израиля и ликвидацию этого правительства. Нетаньяху придется отвечать на оставшиеся вопросы, отложенные во времени».

Хани Сулейман отметил, что суть израильско-иранского конфликта заключается в следующем: «Это довольно сложное дело. Высказывались идеи о том, что между двумя сторонами есть некая координация и что иранский ответ – это спектакль, несерьезное противостояние, но если мы оценим израильско-иранский конфликт, то увидим, что между двумя сторонами существуют разногласия, которые обозначались в риторике и литературе иранской революции. Есть история противостояния, которая характеризуется различными методами.

Иранско-израильское противостояние возникло не сразу, после появления идеи об экспорте революции, когда Иран создавал группировки на сектантской почве и способствовал распространению шиизма среди арабов. Иран всегда использовал палестинский вопрос в качестве важной точки входа в арабское общество и успел внести раскол среди народов, распространяя шиизм. И, хотя исторически Иран не вступал в серьезные и масштабные конфронтации с израильской стороной, он создал десятки ополченческих групп и разрушил стабильность арабских обществ – это произошло в Ираке, Сирии, Ливане и Йемене».

Сулейман добавил: «Если бы Иран отдавал приоритет нападению на Израиль, он бы использовал для этого все возможности с начала операции «Потоп Аль-Аксы», особенно учитывая исторический дискурс этого государства об уничтожении Израиля.

Но реальные события не соответствуют указанному историческому дискурсу Ирана. По действиям агентов Ирана в Йемене, Ливане и Ираке ясно, что всё это время в публичной сфере доминировали СМИ и военные. Они не привели к изменению баланса сил».

«Ответа со стороны Израиля не будет»

Исследователь подытожил сказанное так: «Эти события показали двойственность иранского политического дискурса и реального дискурса на местах. Я не говорю, что нет никаких разногласий или напряженности, поскольку существует почва для серьезных разногласий. Но это не означает, что Иран начнет прямую конфронтацию с Израилем. У него другие приоритеты и цели.

Израиль, в свою очередь, не будет отвечать, учитывая, что иранская атака не нанесла израильской стороне никаких военных потерь. Да, это вооруженная операция, которая отличается от всех предыдущих акций, и этот качественный сдвиг заключается в том, что по Израилю был нанесен прямой удар со стороны Ирана. Эта операция была растиражирована СМИ, но в ней нет четких военных целей. По сути, реакция Ирана – это попытка снизить напряжённость и направить определенный сигнал своим военизированным формированиям, их сторонникам и народу».