Президенту Джо Байдену нужна ближневосточная стратегия – по крайней мере, так утверждают многие аналитики в различных публикациях, включая эту. Обвинение в том, что у администрации «нет стратегии по региону», часто отражает идеологические разногласия автора с данной администрацией Белого дома, а не фактическое отсутствие стратегии. Эта критика, как правило, является способом сказать: «Администрация не проводит политику, которую я предпочитаю».

Мне кажется, что у Байдена есть стратегия в отношении Ближнего Востока. Это означает, что он и его советники рассмотрели региональные проблемы, то, как они пересекаются с интересами Америки, какие ресурсы доступны Соединенным Штатам и каковы затраты на проведение различных политик. Результатом стала стратегия, которую можно охарактеризовать как «безжалостный прагматизм». Неудивительно, что и правозащитники, и «ястребы» плачут.

Безжалостный прагматизм, пожалуй, наиболее ярко проявляется в политике администрации Байдена в Сирии и Йемене. Исходя из заявлений президента во время его предвыборной гонки за Белый дом, можно было бы ожидать, что он будет играть более активную роль в Сирии. Не то чтобы Байден-Харрис 2020 предложили подробный план решения проблемы гражданской войны в Сирии, но когда кандидат говорил об этом вопросе, он сигнализировал о применении мускулов, о жестком подходе. Байден упрекнул президента Дональда Трампа в непонимании геополитической обстановки, доказывая, что намерение Трампа вывести американские войска из Сирии будет выгодно режиму Асада и Ирану, а также поставит израильтян в зависимость от русских в вопросах безопасности. Конечно, редко бывает так, чтобы риторика предвыборной кампании совпадала с политикой, после того, как президент принимает присягу. Готовясь к президентским выборам в 1988 году, тогдашний вице-президент Джордж Буш-старший сказал советскому премьеру Михаилу Горбачеву, чтобы тот не обращал внимания на «пустые каноны риторики», которые он услышит, когда Буш начнет выступать.

Вместо ястребиного подхода к Сирии, о котором сигнализировал Байден, он, очевидно, пришел к выводу, что деэскалация лучше всего служит ряду геостратегических целей, связанных с сирийским конфликтом и выходящих за рамки гражданской войны. Она основана на косвенном признании того, что президент Башар Асад победил, и никто ничего не может с этим поделать. Команда Байдена, очевидно, считает, что, смирившись с этой реальностью, Соединенные Штаты получат больше шансов направить больше помощи нуждающимся в ней жителям Сирии, помочь бедным ливанцам, изменить отношения с Россией (хотя сейчас это больше связано с Украиной, чем с чем-либо еще) и отделить сирийцев от иранцев.

Поэтому администрация Байдена не была слишком критичной или вообще не была критичной, когда король Иордании Абдулла позвонил сирийскому президенту или когда министр иностранных дел Эмиратов посетил его в Дамаске в начале ноября. План иорданского лидера по восстановлению суверенитета и единства Сирии, похоже, совпадает с общим мнением Байдена, хотя Белый дом не подписал план короля.

По сообщениям, американские дипломаты участвовали в попытках использовать Арабский газопровод для отправки египетского газа в Иорданию, а затем в Ливан через Сирию, чтобы облегчить положение ливанцев, которые были вынуждены бороться с перебоями в подаче электроэнергии (среди многих других трудностей). Это заставило членов Конгресса от обеих партий, которые пытаются привлечь Асада к ответственности за его военные преступления, вслух задаться вопросом, почему администрация Байдена стоит в стороне, пока арабские страны, включая Египет, Алжир, Бахрейн, Оман, Ливан и Тунис, а также Объединенные Арабские Эмираты и Иорданию, восстанавливают Сирию.

Можно не соглашаться с тем, что администрация делает в Сирии, но очевидно, что за этим стоит определенная стратегия. Безжалостный прагматизм Байдена в Сирии соответствует американским интересам в области борьбы с терроризмом, противодействия распространению ядерного оружия, безопасности Израиля (который имеет монополию на ядерное оружие, – прим.), прав человека, и ищет пути увеличения потока помощи. Снимает ли это первопричину проблемы? Нет. Есть ли причины для скепсиса? Да, конечно. Любой объективный наблюдатель должен признать, что Асад никогда не решал вопрос о помощи добросовестно и часто делал достаточно, чтобы держать своих противников на расстоянии, сохраняя при этом возможность продолжать злокачественную политику. Возможно, стратегия Байдена плохая, но она у него есть.

Йемен – еще одно место, где безжалостный прагматизм Байдена очевиден. Правозащитные группы и прогрессивные члены Конгресса были сильно возмущены, когда Сенат проголосовал за пакет вооружений для саудовцев на 650 миллионов долларов. Администрация заявила, что речь идет об «оборонительном оружии», но противники сделки разразились криками. Они правы. Что такое оборонительное оружие? Ответ часто зависит от того, кого вы спрашиваете.

Хуситы – группировка, которая разделяет ответственность за страдания Йемена, будет утверждать, что их ракетные и беспилотные атаки на территорию Саудовской Аравии являются оборонительными. Саудовцы, которые также несут ответственность за страдания йеменцев, не согласятся с этим, утверждая, что их авиаудары в Йемене также являются оборонительными. Именно такая семантическая нечеткость способствует безжалостному прагматизму Байдена. Даже ведущие критики саудовских военных действий, такие как сенатор Крис Мерфи, проголосовали за пакет вооружений, потому что, как он утверждает, оружие, предназначенное для Саудовской Аравии, поможет стране защитить себя.

Конечно, здесь есть нечто большее, по крайней мере, для администрации. Прекращение поставок оружия саудовцам не остановит войну в Йемене. И, возможно, через некоторое время поставки оружия саудовцам осложнят ситуацию. Но йеменский конфликт не закончится по решению Конгресса США. Политика администрации Байдена основана на этой реальности и на признании того, что превратить Саудовскую Аравию в изгоя очень трудно. После убийства Джамаля Хашогги, интервенции в Йемен, разоблачений других нарушений прав человека в Саудовской Аравии и сланцевой революции в США среди вашингтонских аналитиков внешней политики и членов Конгресса сложилось мнение, что появилась возможность изменить американо-саудовские отношения. Эр-Рияд нуждается в Вашингтоне больше, чем Вашингтон в Эр-Рияде, и этот факт дает Соединенным Штатам рычаги влияния. Но, в действительности, как и все остальное в жизни, американо-саудовские отношения сложнее. Обе страны нуждаются друг в друге по разным причинам и часто в разное время.

Конфликт в Йемене ужасен и усугублен вмешательством Саудовской Аравии в 2015 году. Однако, когда речь заходит о Саудовской Аравии, Байдену приходится беспокоиться о другом вопросе, который переплетается с его собственной политикой и национальными интересами (хотя когда они не переплетаются?): свободный поток нефти и способность саудовцев влиять на цену нефти, и, по ассоциации, на то, что американские потребители платят за топливо. Аналитики выражают обеспокоенность по поводу стабильности Аравийского полуострова и угрозы стратегическим водным путям, таким как Мандебский пролив и Красное море, в результате победы хуситов, особенно учитывая их связи с Ираном.

Все это обоснованно и важно, но за продажей оружия скрывается необходимость заручиться помощью Саудовской Аравии. Байден хотел бы, чтобы Саудовская Аравия качала больше нефти, потому что его, Байдена политически убивают инфляция и высокие цены на бензин.

Для климатических активистов это безумие, и в какой-то степени так оно и есть, но как бы ни менялся энергетический ландшафт, это не произойдет так быстро или так гладко, как хотели бы верить экологи. И пока в Соединенных Штатах не произойдет культурный сдвиг, в результате которого американцы перестанут считать, что у них есть божественное право ездить на больших грузовиках и внедорожниках, заправленных дешевым газом, Саудовская Аравия будет оставаться важной страной.

В безжалостном прагматизме Байдена нет ничего назидательного или героического, но внешняя политика часто связана с принятием морально сомнительных решений. Однако надо отдать должное Байдену и его команде. В отличие от своих критиков, они обладают стратегическим мышлением.