Стоит ли Турция на пути отказа от своего традиционного балансирования между Россией и НАТО в Черноморском регионе? Позиция Анкары в украинско-российском противостоянии вкупе с ее новообретенной двойственностью в отношении режима регулирования морских перевозок в Черное море ставит под сомнение сбалансированную политику, которую Турция уже давно проводит в регионе.

В редком согласии с Вашингтоном на фоне продолжающейся заморозки двусторонних отношений с США Анкара на прошлой неделе оказала недвусмысленную поддержку Киеву в условиях растущей напряженности на украинско-российской границе. 

Демонстрация поддержки Украины совпадает с беспрецедентной полемикой по поводу приверженности Анкары Конвенции Монтре 1936 года, которая регулирует движение через турецкие проливы Босфор и Дарданеллы – морское сообщение между Черным и Средиземным морями. Конвенция дает Турции полный контроль над проливами, одновременно вводя жесткие ограничения для военных кораблей неприбрежных государств, фактически ограничивая доступ военно-морских сил США и НАТО в Черное море.

Геополитическое равновесие, установленное конвенцией в Черном море, стало все более напряженным вопросом после взятия Россией Крымского полуострова в 2014 году и последовавшего за этим конфликта между поддерживаемыми Россией сепаратистами и украинскими силами на востоке Украины. Новая вспышка в последние несколько недель привела к крупному наращиванию российской военной мощи на границе с Украиной, что вызвало шквал действий дипломатии, направленных на разрядку напряженности. США и НАТО бросили свой вес на украинскую чашу весов и готовятся к большим военным маневрам в регионе в рамках учений «Защитник Европы-2021».

После переговоров со своим украинским коллегой Владимиром Зеленским в Стамбуле 10 апреля президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган призвал к продолжению режима прекращения огня и мирному урегулированию конфликта, заявив при этом о поддержке Турцией территориальной целостности Украины. В совместном заявлении из 20 пунктов стороны обязались «координировать шаги, направленные на восстановление территориальной целостности Украины в пределах ее международно признанных границ, в частности деоккупацию Автономной Республики Крым, а также территорий в Донецкой и Луганской областях». Турция также подтвердила свою поддержку заявке Украины на вступление в НАТО.

Позиция Анкары подвергнет серьезному испытанию основные геополитические параметры, которые Турция до сих пор соблюдала в Черном море, а именно:

– поддержка Грузии и Украины в усилении их обороноспособности перед лицом наращивания военной мощи России в Крыму, включая развертывание ею систем ПВО С-400;

– воздержание от шагов, которые могли бы спровоцировать Россию;

– строгое соблюдение Конвенции Монтре, которая оказывает непосредственное влияние на безопасность Черного моря.

Турецко-украинское сотрудничество в военной сфере резко возросло за последние несколько лет, сделав Украину главным партнером Турции по ряду важнейших военных технологий, включая турбовинтовые двигатели и беспилотные летательные аппараты.

Несмотря на углубление связей с Киевом, Анкара поддерживает тесные партнерские отношения с Москвой. Однако споры вокруг Конвенции Монтре, подогреваемые планом Анкары построить искусственный водный путь – Стамбульский канал – в качестве альтернативы Босфору, вызывают вопросы о том, по-прежнему ли Анкара привержена своей политике поддержания баланса в Черном море.

У президента России Владимира Путина, должно быть, были подобные опасения, поскольку накануне визита Зеленского он позвонил Эрдогану, чтобы подчеркнуть важность сохранения Конвенции Монтре.

Итак, что же толкает Анкару на позицию, которая открывает Конвенцию Монтре для дебатов и, похоже, бросает вызов геополитическому балансу в Черном море за счет раздражения Путина в критический момент?

По-видимому, Анкару мотивируют три основных фактора. Первый связан с внутренней политикой. Опасаясь ослабления своей поддержки в опросах на фоне тяжелого экономического кризиса, правительство рассматривает споры по Монтре и Стамбульскому каналу как новую почву для проведения своей политики поляризации и укрепления консервативно-националистической базы. Это стало очевидным в начале этого месяца, когда Эрдоган поднял шум из-за открытого письма 104 отставных адмиралов, призывающих к строгому соблюдению Конвенции Монтре. Анкара раскритиковала открытое письмо как молчаливую угрозу переворота и начала судебный процесс против отставных адмиралов.

Вторая причина связана с проектом Стамбульского канала, который не ограничивается рытьем водного пути с заявленной целью облегчения движения через перегруженный Босфор. Проект предполагает также обширную застройку на берегах канала, включая жилые районы, рассчитанные по меньшей мере на полмиллиона человек, деловые площади, туристические объекты, пристани и порты. С учетом того, что прорыв ожидается летом, предварительные оценки предполагают, что проект может принести девелоперам до 60 миллиардов долларов дохода. Чтобы продать план развития иностранным инвесторам, Анкаре необходимо поставить под сомнение существующий режим проливов (регулируемый Конвенцией Монтре), чтобы обеспечить политическое прикрытие тому, что многие эксперты считают экономически нежизнеспособным предприятием.

Атилла Есилада, известный турецкий экономист, утверждает, что даже если весь трафик Босфора будет перенаправлен в Стамбульский канал, ежегодные валовые доходы от транзитных сборов составят примерно 1 миллиард долларов, «что означает, что с учетом процентных расходов и справедливой отдачи предпринимателям проекта срок окупаемости составит не менее 30 лет». Такой период, по его словам, является чрезвычайно длительным и делает проект очень рискованным для иностранных инвесторов. Более того, Есилада считает, что канал может никогда не быть завершен, поскольку его единственный спонсор Эрдоган может потерять свой пост до того, как он проследит за завершением строительства, которое, как ожидается, займет не менее семи лет.

Наконец, Анкара, похоже, считает, что стремление США к длительному военному присутствию в Черноморском регионе дает Турции рычаги для использования Конвенции Монтре в качестве разменной монеты в транзакционных отношениях, которые она ищет сейчас с администрацией Джо Байдена. Ограничительные правила конвенции запрещали ВМС США находиться в Черном море во время российско-грузинской войны в 2008 году. Взятие Россией Крыма еще больше подстегнуло усилия США по доступу к Черному морю, в том числе, возможно, через военно-морскую базу в рамках миссий НАТО в Румынии или Турции. Точно так же Соединенные Штаты поддержали украинские планы по строительству новых военно-морских баз в Черноморском регионе, одновременно укрепляя военное сотрудничество как с Украиной и Грузией, так и с Румынией и Болгарией, двумя членами НАТО, кроме Турции, которые граничат с Черным морем.

Тем не менее Анкара подверглась жесткой критике у себя дома за то, что позволила поставить под сомнение приверженность Турции Конвенции Монтре. В кратком изложении возражений Джем Гурдениз, один из отставных адмиралов, подписавших открытое письмо, делает следующие замечания: «Благодаря Монтре шесть прибрежных государств Черного моря получили возможность жить в мире и спокойствии. Такая сбалансированная ситуация сохранялась с 1936 года по настоящее время. Турция ничего не выиграет от постоянного оперативного присутствия НАТО в Черном море или от расширения границ Конвенции Монтре, включая случайные попытки нарушить некоторые из ее правила или вызвать дисбаланс в Черном море. Турецкие проливы являются воротами шести государств, включая саму Турцию. Чем больше нестабильность в Черном море, тем больше проблем для турецких проливов и геополитики Турции. Поэтому прибрежные государства не должны поддаваться на провокации НАТО, Европейского Союза и США в Черном море».

Как администрация Байдена отреагирует на расчет Эрдогана, еще предстоит выяснить. Пойдет ли она на сделку и даст ли Эрдогану взамен какие-то уступки?