В пятницу и субботу в Центре культуры Espace Magh в Брюсселе прошла двухдневная конференция под названием «Восстание шейха Саида, освободительное движение, шейх Саид и его сподвижники, память и коллективное сопротивление в 100-летнюю годовщину». Конференция была организована Национальных конгрессом Курдистана (НКК), Курдской исламской общиной и курдскими организациями из Германии и Бельгии.

Во второй день дискуссии были посвящены влиянию сопротивления на различные части Курдистана, миграции и депортации, а также социальной и политической ситуации, сложившейся после сопротивления.

Четвертая сессия

Второй день конференции начался с четвертой сессии, ведущей которой стала Кюбра Сагир.

Мехмет Байрак, исследователь и писатель, выступил с докладом на тему «Планы реформ на Востоке и их влияние на современность». В своём выступлении он сказал: «В последнее время появились новые данные и документы, касающиеся курдского восстания 1925 года. Эти материалы раскрывают секретные планы государства, которые отличались от его официальной позиции. В них признаются многие факты, которые ранее отрицались. Это свидетельствует о двойственной природе государственной политики в отношении курдов в Турции.

Хотя курды являются одним из древнейших народов на этих землях, с XIX века они сталкиваются с угнетением, депортацией и политикой ассимиляции. Современные курдские организации берут своё начало с Курдско-армянского комитета независимости, созданного в Дерсиме в 1865 году. В 1901 году было основано Курдское общество Azmi Kavmi, которое продолжило эту работу. К 1921 году было создано около 20 курдских демократических организаций. Они активно участвовали в культурной и образовательной жизни, а также в политической деятельности. В это время было выпущено 15 книг на курдском языке.

Члены Союза прогресса занимались созданием поддельных документов, книг и манипулятивных отчетов. В этих документах отрицались курдская история, идентичность и существование.

Курды рассматривались как «угроза», и меры, которые должны были быть приняты против них, включали депортацию, культурное искоренение и ассимиляцию. Постепенно проводилась политика «этнорелигиозной чистки», ставшая основой для нового турецкого государства. Кемалистская администрация также активно поддерживала эту политику.

Цель была ясна – создание турецкого государства. Отчеты, которые подготовили почву для этого процесса, были составлены в основном Талатом-пашой и его соратниками. Он поручил Зия Гёкалпу подготовить сфабрикованные книги, искажающие историю курдов и принижающие их значение. Также были созданы фальшивые исследования, в которых утверждалось, что у курдов нет истории. Цель состояла в том, чтобы уничтожить курдскую идентичность и историю народа. Эта ложная информация стала частью официальной идеологии кемалистского режима. Депортация курдского населения, исключение их из системы образования и запрет языка стали неотъемлемой частью нового государства.

Вопрос об автономии Курдистана активно обсуждался в парламенте на сессии 10 февраля 1921 года. В Ассамблею был внесен законопроект о предоставлении автономии Курдистану. Однако, когда мы сегодня изучаем протоколы Ассамблеи, записи того периода были удалены, как будто ничего и не обсуждалось. На самом деле, между кемалистской администрацией и некоторыми курдскими представителями велись закулисные переговоры».

Доктор Ибрагим Малазада представил доклад на тему «Политическое и общественное влияние восстания шейха Саида в Южном Курдистане». Он отметил, что, хотя это историческое событие не вызвало немедленной реакции в Южном Курдистане, оно оставило глубокий след в политической, социальной и духовной сферах.

Исследователь подчеркнул, что принадлежность шейха Саида к ордену Накшбанди и его статус духовного лидера отразились на местном обществе, учитывая сильное влияние этого ордена в регионе.

Ибрагим Малазада отметил, что восстание было направлено на защиту курдской идентичности и свободы, а его главной целью было создание Курдистана.

Он сказал: «Мы знаем, что во время восстания южные границы были закрыты, и в то время не существовало современных средств связи. Поэтому курды из этого региона не принимали непосредственного участия в тех событиях. Но даже если бы такая возможность была, раннее подавление восстания сыграло бы свою роль. Однако после этих событий многие курдские лидеры переехали в Южный Курдистан. Опыт и политические знания, которые они приобрели, оказали значительное влияние на обстановку в регионе. Так эти события сформировали местную политическую сцену».

Доктор Азад Хадж Агай выступил с докладом на тему «Восточный Курдистан: курдское движение между прошлым и будущим: восстание шейха Саида». В своей речи он подробно рассказал о становлении курдских политических и культурных движений, центром которых был Стамбул в 1900-х годах, и о том, как этот процесс повлиял на Восточный Курдистан.

В докладе доктор Агай отметил, что многие представители курдской интеллигенции и политики из Восточного Курдистана в то время приезжали в Стамбул и устанавливали связи с курдскими организациями и изданиями. «Эти связи сыграли ключевую роль в развитии курдского политического движения, — подчеркнул он. – В частности, политическая работа, публикации и идеи, которые концентрировались в Стамбуле и Южном Курдистане, оказали значительное влияние на Восточный Курдистан и сформировали его политическую идентичность».

Азад Хадж Агай подчеркнул, что в 1900-х годах центром курдской политики был Северный Курдистан. Он привел примеры того, как движение, зародившееся в Стамбуле, оказало влияние на восточную часть страны.

По словам Азада Хаджа Агая, существует ограниченное количество документальных свидетельств, которые напрямую связывают восстание шейха Саида с Восточным Курдистаном. Однако он отметил, что газета, издававшаяся в то время в России, сообщала о том, что курды, проживающие в иранском Азербайджане, готовились присоединиться к восстанию.

Азад Хадж Агай также указал на то, что политики и участники сопротивления, вынужденные покинуть свои дома после восстания, оказали влияние на создание курдской Мехабадской Республики. В журналах, издававшихся в тот период, шейх Саид оценивался весьма позитивно.

В презентации на тему «Влияние восстания 1925 года на курдов в Рожаве и Сирии» адвокат и писатель Шореш Дервеш сказал: «Особенно в период французского правления население Джизире и его окрестностей составляли преимущественно курды. В то же время развивалась идея создания отдельного государства. Политики, бежавшие в Сирию после восстания шейха Саида, сыграли важную роль в этой работе. Однако отношения Турецкой Республики с Францией развивались исключительно вокруг региона Рожавы. Французы по просьбе турецких властей сделали все, чтобы курды не стали основой городского населения региона. Их намеренно удерживали в деревнях и маленьких городках.

Это особенно заметно в Хасаке. Границы с Турцией были установлены в 1921 году, но окончательно закреплены только в 1923 и 1925 годах. В это время мы видим, что неприязненное отношение Турецкой Республики к курдам также отражало интересы Франции. Против курдов проводилась специальная политика.

Восстание шейха Саида оказало значительное влияние на Рожаву и продолжает оказывать его до сих пор. Это наследие нашло отражение в политических дискуссиях и в формировании политических партий. Мы до сих пор ощущаем влияние тех событий».

Пятая сессия

Конференция завершилась пятой сессией, на которой участники обсудили культурные, социальные и литературные аспекты восстания шейха Саида с разных точек зрения. В ходе мероприятия были всесторонне рассмотрены различные аспекты этого исторического события, включая его место в коллективной памяти, а также вопросы, связанные с миграцией, ссылкой, государственным насилием, устным творчеством и литературой.

Пятая сессия, модератором которой выступил доктор Айхан Ишик, была посвящена теме «Шейх Саид и место движения за свободу в культурной, литературной и общественной памяти».

Докторант Мерве Фырат выступила с докладом «Принудительная миграция и политика ссылки после движения шейха Саида 1925 года». Она рассмотрела политику депортации и ссылку семьи шейха Саида, в частности. Исследовательница рассказала о трагических событиях и сопротивлении во время этого процесса. Она представила ссылки на исторические документы, проливающие свет на политическую деятельность в Иране и Ираке.

Мерве Фырат подчеркнула, что усилия шейха Алиризы по достижению политического единства курдов в Иране и Ираке были остановлены британской политикой того времени, и он был вынужден жить в Багдаде. Она описала политику депортации, последовавшую за восстанием, на примере конкретных семей. В своем выступлении она представила документы, которые подробно рассказывают о трагедиях, а также борьбе женщин и детей, сосланных на Запад и не владевших турецким языком.

Обратив внимание на тот факт, что семья шейха Саида и многие группы из Курдистана пережили два отдельных периода депортации после изгнания, она рассказала о трудностях, с которыми эти люди сталкивались на протяжении всей истории, и о борьбе, которую они вели за сохранение курдской культуры во время ссылки.

Доктор Делал Айдын представила доклад на тему «От шейха Саида до наших дней: непрерывность государственного насилия и курдского сопротивления». Она подчеркнула, что восстание 1925 года было не просто восстанием, а важным этапом, когда республиканский режим пытался разрешить неопределенности и восстановить свою власть.

Исследовательница отметила, что в ходе этого процесса государство стремилось подавить курдскую идентичность не только физически, но и символически, а также социально. Делал Айдын охарактеризовала события, последовавшие за восстанием, как период постоянных репрессий и продолжения политики насилия против народа. Она сказала: «То, что произошло в 1925 году, также было частью этого периода».

Делал Айдын подчеркнула, что шейх Саид был не только религиозным и национальным лидером, но и символом, а его казнь также стала актом против памяти, идентичности и будущего курдского народа.

В своей презентации под названием «Влияние искусства денгбедж и курдской музыки в центре движения за свободу 1925 года» адвокат и писатель Омер Гюнеш подчеркнул ключевую роль, которую искусство денгбедж сыграло в восстании шейха Саида и в исторической памяти народа.

Омер Гюнеш отметил, что устные рассказы певцов-денгбедж сохраняют как коллективную память, так и личный опыт, передавая исторические события и трагедии из поколения в поколение. Он подчеркнул, что это устное творчество способствует сохранению исторического сознания, поскольку оно передается в социальных пространствах, где собираются люди: в кофейнях, домах видных членов общества и на различных общественных собраниях.

По его словам, искусство денгбедж развивалось не только как форма искусства, но и как инструмент культурной памяти, который поддерживал дух сопротивления и идентичность.

Исследователь Селим Темо выступил с докладом на тему «Шейх Саид в курдской литературе и поэзии», в котором рассказал о том, как эти события отразились в прозе и поэзии.

Он объяснил, как восстание шейха Саида и последующие исторические события нашли отражение в литературных произведениях, и привел примеры, подтверждающие связь между метафорическим языком поэзии и исторической реальностью.