Заза Ядо (Ядин-паша) жил в бегах в последние годы существования Османской империи и в первые годы Турецкой Республики. Он был курдским бойцом, остававшимся неуловимым для двух режимов. Для него менялись только названия государств; угнетение оставалось всё тем же в глазах Ядо. Не менялось и его сопротивление. Он никогда не думал о капитуляции, не принял помилования и не спустился с гор. Шаг за шагом он шел вперед, боролся, жил и умер за свободу своего народа.

Ядо был также известен как Ядое Димили, и его имя стало легендой, сохранившись в коллективной памяти, как имя героя, боровшегося за свободу. Он был больше, чем лидер – Ядо запомнился как воплощение бунтарства, отваги и сопротивления. Каждым своим поступком он реализовывал стремление народа к освобождению и никогда не сдавался. Его путь – синонимом мужества, стойкости и непоколебимой преданности курдскому народу. Даже в самых тяжелых условиях он был путеводной звездой для своих товарищей. Его всегда помнили, как достойного бойца, пионера неукротимого неповиновения.

Заза Ядо родился в деревне Зикте, в районе Дарахене (Генч) в Чапакчуре (Бингёле) во времена Османской империи. Его семья поселилась в Чапакчуре перед Первой мировой войной. Выросший в мятежных горах Бингёля, юноша познал смысл свободы и сопротивления. Для него горы были не только полем боя, но и символом освобождения. Именно там он сделал свои первые шаги к сопротивлению, осознав, что сдаваться – не в культуре его народа.

В юности Ядо трудился налоговым инспектором в Османской империи, но этот период не был долгим. Вскоре он почувствовал, что его жизнь должна пойти другой дорогой. Когда началась Первая мировая война, в молодом курде проснулся дух бойца и революционера. Война помогла ему понять, что в борьбе за свободу есть грани, которые ему суждено постичь. Вступив на этот путь, Ядо закалился, как стальной клинок в кузнечном горне, и вскоре полностью посвятил себя борьбе за свой народ. В ту эпоху его имя стало известным благодаря беспримерной храбрости на полях сражений. Ядо понимал, что у него не осталось другого пути для борьбы за будущее своего народа, равно как и места слабости или отступлению.

Восстание 1925 года: сопротивление в горах

Великое курдское восстание под предводительством шейха Сеида ознаменовало новую главу в жизни нашего героя. С этого момента Ядо стал не только мужественным бойцом, но и подлинным символом сопротивления, готовым отдать жизнь за народ. Когда загорелись первые искры восстания, он был на передовой. Ожесточенные бои на фронте Элязыга, в которых участвовал Заза, рассказывают историю человека, несшего на своих плечах надежды целого народа. Когда восстание было жестоко подавлено, он не сдался и не сложил оружие. Отступая, Ядо укрылся в горах, и с этого момента перестал быть просто «беглецом», став легендой, жившей ради будущего всех курдов. Горы стали его крепостью и родным домом. Каждый перевал, каждая вершина превратились в поля сражений. Ядо продолжал жить в словах своего народа – как легенда и воплощение свободы.

Жизнь воина в горах

Имя Заза Ядо стало синонимом борьбы в горах. Каждым своим шагом он пытался донести до людей голос свободы. Не ограничиваясь этим, он развил в себе волю, позволившую преодолевать самые потаенные страхи и боль. Он прожил свою жизнь на грани, с каждым мгновением становясь все сильнее. Его имя превратилось в легенду, которую передавали из уст в уста, а мужество героя сопротивления указало будущим поколениям путь к свободе. В горах имя Ядо звучало даже в самые темные ночи, потому что он стал сердцем революционной борьбы.

Путешествие за границу

В течение многих лет Заза Ядо жил, пересекая земли Курдистана – через суровые горы Бингёля, от лесов Черного Ада до Метана, от Пало до Лидже (Диярбакыр), через горные хребты Дарахене и Эрзурума. После подавления восстания турецкая армия стремилась установить контроль над Курдистаном, сжигая курдские земли. Вынужденных изгнанников становилось всё больше, сужая пространство для сопротивления. Вскоре угрозой для Ядо стали не только горы, но и небо.

В 1927 году Заза Ядо и другие курдские повстанцы отправились в долгий и смертельно опасный путь к Бинхете, за границу, вместе со своими семьями. Это было не просто путешествие на тысячи километров, это была борьба за жизнь. Они сталкивались с обстрелами и авиабомбами, идя дорогой непреклонного народа, отказывающегося сдаваться. Мужчины и женщины, дети и старики шаг за шагом шли в будущее, платя за это тяжелую цену на каждом шагу. В один из моментов Ядо и его товарищи сбили военный самолет над Карачадагом, оставив след как в небе, так и в истории. Их сопротивление проложило путь к непокорности для каждого из курдов, желающего свободы.

Когда после долгих боев они наконец добрались до Сирии, французские власти потребовали от них сложить оружие. Ядо отказался от разоружения, твердо заявив: «Мы защищаем дело нашего народа. Если бы мы сдали оружие, это означало бы капитуляцию перед Турцией, а ради этого мы никогда бы не проделали такой долгий путь».

Политическое участие и Хойбун

Ядо старательно устанавливал тесные связи с видными курдскими политиками и бойцами сопротивления, перебравшимися в Сирию после восстания шейха Сеида. Он участвовал в дискуссиях, посвященных новым стратегиям, и играл активную роль в принятии решений о возможном возвращении курдов домой, на родину. Он также участвовал в учредительном собрании Хойбуна (Партия Курдского альянса Хойбун, провозгласившая независимость Курдистана – прим.) и внес значительный вклад в принятие ключевых решений. Его роль не ограничивалась вооруженной борьбой; он занял свое место в сфере политического сопротивления.

Возвращение на север и возобновление борьбы

Через некоторое время Ядо и многие другие участники сопротивления решили вернуться на родину, в Северный Курдистан. Вернувшись из Бинхете, он направился в горы Бингёля (Чаулига) и Диярбакыр (Амед), на этот раз со своим сыном Черкезом. Это был период нового организационного этапа и время лишений. Ядо последовательно отвергал предложения об амнистии и никогда не отказывался от пути сопротивления.

Последнее сопротивление Ядо и его жена Тели Ханым

На втором этапе своей жизни, успев стать беглецом, Ядо женился на Тели Ханым. Она была не только спутницей на его пути, но и соратницей по оружию. Их сын Черкез был зверски убит солдатами. Ядо участвовал в десятках боестолкновений вместе с Тели. Он потерял многих товарищей, но никогда не сдавался и отверг все предложения властей, включая обещания денег и амнистии.

Смерть Тели

В 1936 году во время столкновения с коллаборационистами в деревне Ульян в районе Дарахене Тели Ханым была тяжело ранена. Не желая попасть в руки турецких военных и коллаборационистов, она попросила Ядо прервать её жизнь. Но он был не в силах сделать это из любви к ней и отказался выполнить последнюю просьбу жены. Тели Ханым испустила последний вздох в районе Селиндже. Жители деревни похоронили её там, где она скончалась. Впоследствии это место стали называть «могилой Тели» (Тирбе Тели).

Последняя битва и смерть Ядо

После смерти жены Ядо продолжил сопротивление в горах и принял участие в новых столкновениях. В одном из таких сражений он получил тяжелые ранения обеих ног, но отбивался до последнего патрона. Найдя его безжизненное тело, солдаты обезглавили его и выставили голову на всеобщее обозрение в Дарахене и Чапакчуре. Но люди отказывались верить в случившееся. Они говорили: «Это не Ядо»; курды отвергали идею его смерти, не желая радовать врага. Даже публичная демонстрация его останков не заставила их принять случившееся. И, хотя жители деревни похоронили тело своего героя, местонахождение его могилы оставалось тайной в течение многих лет. Так Ядо стал бессмертной легендой сопротивления, вечным символом борьбы курдов за свободу.