Вала Фрэнсис была в составе делегации наблюдателей, которые отправились в Турцию на время выборов. По возвращении в Лондон её задержали сотрудники отдела полиции по борьбе с терроризмом. Женщину допросили, задавая вопросы о том, встречалась ли она с членами РПК и что она думает о курдском народном лидере Абдулле Оджалане.

Мы публикуем первую часть отчета, написанного Фрэнсис после её возвращения в Великобританию из Турции.

Вала Фрэнсис была в составе делегации наблюдателей, которые прибыли на территорию Турецкой Республики на время выборов, состоявшихся в мае. Она рассказывает:

«Я отправилась в юго-восточные регионы Турции, в Северный Курдистан, в составе международной делегации наблюдателей, которые должны были вести работу на президентских и парламентских выборах 14 и 28 мая. Я приняла участие в этой деятельности вместе с парламентариями, активистами, юристами, научными сотрудниками, студентами и представителями профсоюзов из Шотландии, Англии, Германии и Швейцарии.

Когда я прилетела в Лондон, по возвращении меня задержали сотрудники отдела полиции по борьбе с терроризмом. В течение трех часов меня допрашивали в рамках особых норм права, которые, в отличие от любых других условий допроса, не дают права на молчание. Согласно Приложению 7 к Акту о терроризме 2000 года, полиция имеет законное право получить доступ к любой технике, иначе задержанный может быть привлечен к ответственности, что грозит ему лишением свободы на срок до двух лет. Мой телефон и ноутбук конфисковали для проверки. После моего допроса явились представители МИ-5, чтобы провести «необязательный» сбор информации.

Так какое отношение работа британских контртеррористических органов имеет к международному контролю за вопросами свободы и справедливости турецких выборов?

Мы провели несколько недель, наблюдая за предвыборной кампанией Зелёной левой партии (ЗЛП), новой парламентской партии с курдским большинством. ЗЛП пришла на смену Демократической партии народов (ДПН), так как последняя столкнулась с уголовным делом в турецких судах, а тысячи представителей этой партии находятся в тюрьмах. ЗЛП выступает за права женщин и демократизацию для всех слоёв турецкого общества; она стоит на защите языков и культур меньшинств и пропагандирует защиту окружающей среды. Политики этой партии критикуют правый уклон правительства, навязывание религиозного консерватизма и политику войны.

Мы ездили в деревни в сельской местности, посещали свадьбы и танцевали традиционный танец говенд вместе с семьями жителей этих поселений. Мы участвовали в мероприятиях по языковым и культурным правам, посещали турецкие фабрики и магазины, общаясь с рабочими. В сельской местности дети выбегали из своих домов, бежали рядом с колонной наших автомобилей и просили разноцветные флажки ЗЛП. Мужчины ехали рядом на тракторах, а женщины с балконов показывали знак победы, символ сопротивления колониализму.

Джейлан Акча, депутат турецкого парламента от ЗЛП, сказала нам: «Выборы – это не только дни голосования, но и всё, что происходит накануне, весь объем труда и вложенных усилий. Ничто из этого не далось нам просто так». Шла интенсивная агитационная кампания – по данным турецких СМИ, оценивавших ситуацию, у Эрдогана было почти 33 часа эфирного времени на главном государственном телеканале. Сравните это с 32 минутами для Кылычдароглу. Эта ситуация подкрепляется попыткой ликвидировать ДПН, вторую по величине оппозиционную партию страны. Учтите и попытку лишить ДПН средств (казначейских отчислений), непрестанные суды, запугивания и постоянные задержания.

На следующий день после моего приезда в Диярбакыр по всей стране были арестованы около 130 человек. Их брали под арест в ходе вооруженных рассветных рейдов. В основном это были юристы, адвокаты, журналисты, ученые, артисты, пропагандирующие курдскую культуру, и люди, которые вели работу в рамках избирательных кампаний. После этого центральный офис ЗЛП стал средоточием сопротивления; рутинную программу агитации на заводах и в магазинах свернули.

На 13:00 было запланировано собрание в местном микрорайоне, где представители партии намеревались осудить политически мотивированные аресты.

Вместе с местными членами партии я прошла к назначенному месту сбора, которое было заранее окружено машинами сотрудников охраны общественного правопорядка. На месте присутствовали отряды специального назначения, на боковых улицах тоже были сотрудники полиции. Правоохранители попытались помешать политикам сделать объявление, затем они разрешили выступить; мы начали шествие, потом полицейские остановили нас. Затем нам снова разрешили продолжить марш, потом остановили снова; это повторялось через каждые несколько метров, и каждый раз в толпу вклинивались силы безопасности, а группы людей окружали.

Гюльшен Кочук, сотрудница женского независимого новостного агентства JinNews, сказала, комментируя криминализацию курдских СМИ и ситуацию со свободой прессы: «Правительство никогда не отрицало суть наших новостных сообщений или факты, о которых мы говорили – по сути они возражают против того, что мы в принципе заняты этой работой. Они против того, чтобы кто-то высказывался». Она добавила: «Они конфискуют всё – даже компьютерные мышки. Когда мои коллеги спросили полицейских, зачем они это делают, один из них ответил: «Ну, мы просто пытаемся помешать вам этим заниматься».

Подобный полицейский контроль имел место во время мероприятия, посвященного Дню женского языка и культуры, мероприятия которого мы посетили. Десяткам местных женщин, пришедших в традиционной одежде, запретили демонстрировать плакаты и баннеры, призывающие защищать и уважать курдский язык. Им не позволили скандировать лозунги и не дали пройти по дороге, как они планировали.

Местные жители рассказали мне, что одной из основных причин, по которой курды активно голосовали за Кылычдароглу, была надежда на то, что если ему помогут занять пост главы государства, он позволит помиловать около десяти тысяч курдских политзаключенных. Предвыборное соглашение между ДПН и НРП (Народно-республиканская партия, во главе которой стоит Кылычдароглу) обещало освобождение хотя бы части этих людей в обмен на поддержку президентской кампании лидера этой партии. Джейлан Акча сказала, что массовое тюремное заключение политиков «изолирует не только людей, оказавшихся в тюрьме, но и политические идеи, в которые они верят».

Британская делегация побывала в Хаккари. Эта область расположена в окружении заснеженных гор юго-восточного Тавра, там, где территории Курдистана заняты Турцией, Ираном и Ираком. За день до первых выборов я пришла побеседовать с группой женщин в офисе ЗЛП в Юксекове. В офисе было не менее ста человек.

Одна из женщин схватила меня за руку и начала рассказывать о своем сыне, который был убит сотрудниками турецких сил безопасности. Я поняла, что скорее всего эти женщины в белоснежных шарфах – активистки «Матерей мира», местного отделения общенациональной организации родственниц жертв, которые борются за привлечение к судебной ответственности виновных в тяжких преступлениях после того, как их дети, мужья или братья и сёстры были убиты силовиками или контрреволюционными группами, такими как «Хизболла».

«Матери мира» собирались отдать дань уважения своим близким. После короткой поездки на микроавтобусе мы прибыли на кладбище. Там мы шли от могилы к могиле, слушая историю за историей. Многие надгробия лежали в руинах, и это оказалось обыденной практикой «наказания» мертвых и их семей. Нам рассказали: «Полиция приходит сюда и уничтожает всё, что напоминает о погребённых. Мы заменяем надгробия каждый раз, но они приходят снова и разбивают их».

Некоторые из лежащих на том кладбище людей были партизанами из других частей Курдистана, тела которых не вернули в Иран. Были и те, кто не могли воссоединиться со своими семьями в Сирии. Другие оказались безоружными мирными жителями, которые шли к себе домой в Юксекове. Некоторые были представителями местной молодежи, взявшими в руки оружие во время городских столкновений в 2015-16 годах, когда военные, осадившие множество юго-восточных городов и поселений Турции, включая Юксекову, подавляли городское восстание молодых политизированных курдов. Многие из них стали жертвами жестоких пыток перед смертью. Одна молодая женщина сказала нам, что, независимо от происхождения, «все они – наши дети, а мы – их матери». Мы посетили это место упокоения всего за день до выборов, ощущая всю значимость, которую будут иметь грядущие события, чтобы возможности для правосудия были открыты.

Результаты поступали всю ночь. Ни один из кандидатов не набирал 50% голосов, и напряжение висело над городом, как «дамоклов меч». Толпа не уходила с улиц, скандируя лозунги против государственной тирании в прохладном ночном воздухе.

ЗЛП получила три из трёх мест в парламенте по провинции Хаккари, несмотря на появление сотен «лишних» избирателей и присутствие военных на сельских избирательных участках (мы наблюдали это воочию). Третье место оспаривалось ПСР, но в итоге и оно осталось за ЗЛП.

После того, как люди увидели явное преимущество Эрдогана над Кылычдароглу в первом туре, вера в шансы на смену президента, казалось, угасла. Настроение в регионе было мрачным; члены местных отделений партии продолжали агитацию, а один таксист сказал мне: «Я надеюсь, что Эрдоган потерпит поражение, но я в это не верю». Я часто слышала такие слова в течение следующих недель.

Должна отметить, что тысячи голосов были ошибочно приписаны не тем партиям, и это привело к масштабнейшему процессу пересчета. В Диярбакыре (Амеде) вскрылось несколько примеров фальсификаций, когда сотни голосов, которые были отданы за ЗЛП при окончательном подсчете, позже были административно отнесены на счет ультраправой, националистической партии ПНД.

События с 14 по 18 мая

22 мая министр внутренних дел Турции Сулейман Сойлу заявил на конференции сил безопасности, комментируя ситуацию с курдским движением, что «адвокаты должны быть готовы, что станут мишенью», потому что они «несут смуту», в частности, вынося события в тюрьмах страны на волю. Турция остается одной из крупнейших тюрем для журналистов в мире. Мировой статистики по задержанию адвокатов на территории этой страны не существует, но Инициатива, фиксирующая инциденты с арестами или преследованиями адвокатов и правозащитников, утверждает, что «с 2016 года 551 адвокат был приговорен к 3356 годам тюремного заключения на территории Турции». Речь идет об обвинениях, связанных с терроризмом, в основном за «членство в террористических организациях».

Зеки Беран, представитель Ассоциации солидарности с родственниками заключённых (TUHAD-FED), сказал: «Это [преследование] серьезно вредит демократии и свободе высказываний – оно создает атмосферу страха и служит этой цели, заставляя людей молчать. Это скорее психологическая война, чем физическая».

За пять дней, предшествовавших вторым выборам, были арестованы 182 человека. В основном эти задержания имели место в ходе предрассветных рейдов, проходивших преимущественно под предлогом борьбы с терроризмом. Органы власти использовали в качестве обоснований арестов якобы имевшие место связи с Рабочей партией Курдистана (РПК), как обычно бывает при любых политических арестах курдского населения. Многие из задержанных в ходе этой кампании сотрудничали непосредственно с ЗЛП, включая Айше Карагёз, которая была кандидатом в депутаты парламента в первом туре выборов. 29 мая в десятках домов в Юксекове прошли обыски. Задерживая местных политических деятелей, сотрудники полиции специального назначения избили как минимум одного человека до степени госпитализации».