В 2016 году Силы демократической Сирии (СДС) начали операцию «Гнев Евфрата» по освобождению Ракки от ИГИЛ*. Полностью город был освобожден от террористов 18 октября 2017 года, а 20 октября 2017 года было объявлено об освобождении города. В связи с приближающейся седьмой годовщиной освобождения Ракки, побеседовали с жительницами Ракки, которые столкнулись с варварством ИГИЛ, когда город находился под контролем террористов.

«Мой сын не вернулся»

Фатима Хабиб аль-Шейх, мать 11 детей, рассказала нам, что потеряла своего сына, когда город находился под контролем ИГИЛ. «Некоторое время мы не выходили на улицу, чтобы не видеть террористов, а потом стали жить в сельской местности, чтобы не видеть их варварства. Один из моих сыновей вышел из дома, чтобы сходить в мечеть. Он попросил меня приготовить для него что-нибудь поесть. Однако он так и не вернулся. Не получив от него никаких вестей, я отправилась в центр задержания. Сначала они (члены ИГИЛ) отрицали, что мой сын находится там. Через некоторое время я снова пришла в центр задержания, где мне сказали, что отправили его на курсы покаяния и что он вернется после их окончания. Прошло семь лет, а мой сын до сих пор не вернулся домой. Я чувствую, что мой сын еще жив. Я буду ждать его возвращения. Все, чего я хочу, – это увидеть его снова», – сказала она нам.

ИГИЛ убил ее мать

Мать Фары Халед аль-Али была убита ИГИЛ, когда ей было 14 лет. Хотя она тоже была ребенком, она взяла на себя ответственность за воспитание своих братьев и сестер. Она рассказала свою историю: «Моя мать Абир Али аль-Нахед была арестована и убита ИГИЛ, когда ей было 30 лет. Я не помню всех деталей, но ясно помню, как террористы совершили налет на наш дом. Мою мать освободили после недельного заключения. Однако через несколько дней боевики ИГИЛ перед рассветом снова совершили налет и арестовали мою мать. Они приехали на белом микроавтобусе. Их лица были бледными и страшными, они были в масках и с оружием в руках. Когда члены моей семьи спрашивали, где моя мама, им ответили, что ее держат на стадионе, который они превратили в тюрьму. Мы искали ее несколько лет, но так и не смогли найти».

«Освобождение города как возрождение»

Фара Халед аль-Али вспомнила об освобождении города: «В течение многих лет ИГИЛ терроризировала нас в городе. Операция СДС дала нам надежду. Когда я услышала об операции, то была очень счастлива, потому что подумала, что мы сможем найти свою мать. Освобождение города было для нас как возрождение, потому что мы избавились от несправедливости, страха и террора. Члены ИГИЛ должны понести ответственность за свои преступления. Они лишили моих братьев и сестер материнской любви. Я хочу еще раз увидеть свою мать».

«Разливался запах смерти»

Файда аль-Али Абдулла также рассказала о зверствах ИГИЛ: «Мы были похожи на живых мертвецов. Повсюду лежали трупы. По городу разливался запах смерти. ИГИЛ арестовала моего 13-летнего сына. После этого умер мой муж. Жители Ракки знали, что арестованные никогда не возвращаются. Я долго искала своего сына, но так и не смогла его найти».

Все, чего она хочет – найти пропавших людей

Когда СДС начали операцию по освобождению Ракки, в городе началась волна арестов. Файда аль-Али Абдулла рассказала о тех днях: «Они арестовывали детей, молодых людей, мужчин, женщин и стариков. Мы были очень рады, когда город был полностью освобожден от ИГИЛ. Мы думали, что наконец-то избавимся от страха, смерти и несправедливости. Мы пережили трагедию, но теперь у нас мирная и безопасная жизнь. Теперь все, чего я хочу – это найти моего сына и пропавших людей. У меня есть надежда, что мой сын когда-нибудь вернется».

«Я жду возвращения сына семь лет»

Сын Хадиджи Хамуд аль-Хамуд (50 лет) также пропал без вести после того, как был арестован ИГИЛ в Ракке. «Я потеряла своего старшего сына, когда он был еще ребенком, в самом начале сирийского кризиса. Мой второй сын утонул в реке. Третий сын был арестован ИГИЛ, когда ему было 20 лет. Когда наш город был под контролем ИГИЛ, мы постоянно находились в страхе. Силы демократической Сирии спасли нас от преступлений ИГИЛ. Я жду возвращения своего сына уже семь лет. Я потеряла двух своих детей, но видела их мертвые тела. Я не видела тела своего третьего сына. Поэтому у меня есть надежда, что он вернется домой, я чувствую, что он еще жив».

* - террористическая организация, запрещена в РФ