Иранские лидеры пытались создавать имидж людей, которым доверяет общество, когда Исламская Республика отмечала свое 45-летие 11 февраля. Однако разрыв между государством и обществом в Иране очевиден: Республика Бога, как показывают собственные опросы правительства, правит все более светским обществом, в котором 72,9% населения требуют разделения между религией и государством.

В то время как некоторые недемократические страны мало обращают внимания на внутреннее общественное мнение, Исламская Республика в Иране всегда была чувствительна к нему. Она изучала изменения в климате мнений и преобладающих ценностях в обществе, — ценностях, которые потенциально могут повлиять на легитимность режима и, в конечном итоге, на его выживание.

На этом фоне иранский парламент 5 апреля 2000 года принял «Закон о третьем плане экономического, социального и культурного развития», который, среди прочего, поручил Министерству культуры и исламской ориентации регулярно проводить комплексные опросы общественного мнения.

Опросы общественного мнения в недемократических странах представляют собой методологическую проблему из-за недоверия общества к правительству и отсутствия сотрудничества между правительственными учреждениями. Например, во время первых попыток проведения государственного опроса общественного мнения службы безопасности время от времени арестовывали респондентов-нонконформистов, что, вероятно, ставило под угрозу научную точность результатов и подрывало доверие к таким опросам. Тем не менее, в результате опроса, проведенного Министерством культуры и исламской ориентации, к настоящему времени были опубликованы три ценных тома. Четвертый стал загадкой.

Первые два были опубликованы в 2000 и 2003 годах при президенте Мохаммеде Хатами. Преемник Хатами, президент Махмуд Ахмадинежад, проигнорировал закон, и третий том был выпущен в 2015 году при президенте Хасане Рухани.

Последний том, «Четвертая волна национального опроса ценностей и взглядов иранцев», был завершен при президенте Эбрахиме Раиси и представлен на пресс-конференции 20 января. Несмотря на «презентацию», книга еще не опубликована и не распространена в библиотеках и книжных магазинах, но, как сообщается, отдельные главы распространяются среди «политиков и ученых».

Иранские комментаторы с тех пор задаются вопросом, почему режим хранит результаты опроса в секрете, а те, кто знаком с его частями или полным содержанием, намекают на то, каковы могут быть мотивы секретности. В сообщении от 9 февраля на X, ранее известном как Twitter, экономист Парвиз Хосрошахи написал, что правительство «не раскрывает результаты этого опроса…, что равносильно попытке плеснуть воды в огонь существующей напряженности в обществе. С другой стороны, попытки изменить эти ценности и точки зрения еще больше его разожгут». В тот же день социолог Сомайе Тохидлу сообщил на X, что книга «помечена как секретная… но ее выводы замечательны и значимы».

Аббас Абди, который участвовал в захвате заложников в посольстве США в Тегеране в 1979 году, но с тех пор стал критиком режима, использовал свою колонку от 12 февраля в реформистской газете Etemad, чтобы раскритиковать попытку засекретить книгу, и предупредил: «Вы не сможете заставить замолчать голос народа».

«Голос народа» действительно не был заглушен: глава 8 книги «Религиозные взгляды и практики» попала на персидскую службу BBC и была опубликована в Интернете 20 февраля.

Во введении к главе сообщалось, что опрос был основан на личных интервью с 15 878 случайно выбранными иранскими гражданами в возрасте 18 лет и старше из всех провинций Ирана и провинциальных столиц, а также представительных городов и деревень. Хотя в самом отчете не объясняются критерии задаваемых вопросов, они делятся на три основные категории.

В первой категории вопросы в основном касались так называемых столпов веры согласно шиитской теологии, которая включает веру в единство Бога, линию преемственности после Пророка Мухаммеда согласно доктрине двунадесятников-шиитов и веру в Судный день и воскресение.

Во второй категории вопросы касались так называемых вспомогательных элементов веры согласно доктрине двунадесятников-шиитов, включая пять ежедневных молитв, пост, паломничество в Мекку и тому подобное.

В третьей категории вопросы касались применения религиозных убеждений в общественной жизни и политике.

В первой категории вопросов вместо того, чтобы спрашивать, верит ли респондент во фразу «Нет Бога, кроме Бога, и Мухаммад — Посланник Бога», что потенциально могло бы подвергнуть респондента обвинениям в отступничестве, социологи спрашивали: «Насколько религиозным ты считаешь себя? Из опрошенных 10,1% ответили, что они «нерелигиозны», 24,1% «незначительно религиозны», 23,2% «умеренно религиозны», 29,2% «очень религиозны» и 13,4% «чрезвычайно религиозны».

Отвечая на вопрос: «Как изменилась степень религиозности народа по сравнению с пятью годами ранее?» 85% респондентов заявили, что, по их мнению, иранцы стали «менее религиозными». На похожий вопрос о том, будут ли иранцы «более религиозными в ближайшие пять лет», 81% ответили, что иранцы станут «еще менее религиозными».

Столь же косвенным был вопрос о линии преемственности после Пророка Мухаммеда согласно доктрине двунадесятников-шиитов. Вместо того, чтобы спросить, кого респонденты считают законным преемником Пророка Мухаммеда, социологи спросили: «Преданы ли вы семье пророка ислама и насколько ее любите?». Из опрошенных 6,3% ответили «нет», 9,8% — «незначительно», 7% — «умеренно», 31,6% — «значительно» и 45,3% — «очень значительно». Что касается веры в Судный день и воскресение, социологи спросили, согласны ли респонденты с утверждением: «О хороших и плохих делах человека судят в Судный день». Здесь 6% заявили, что они «полностью против», 9,4% «против», 7,2% «ни против, ни согласны», а 38,3% «согласны» и 39,1% «полностью согласны».

Вторая категория началась с вопроса о пяти ежедневных молитвах – 25% респондентов «полностью согласны» с ними и 36,8% «согласны» с утверждением «религиозная преданность зависит от чистого сердца, а не от ежедневных молитв», а 6,8% были «равнодушны» », 21,4% «не согласны» и 9,9% «полностью не согласны».

На вопрос: «Как часто вы молитесь?» «Никогда» ответили 22,2%, «редко» 9,7%, «иногда» 13,3%, «часто» 9,3% и «всегда» 45,5%. Опрос, кажется, отражает то, что месяц Рамадан и принудительный пост в общественных местах можно рассматривать как ежегодные хлопоты: 27,4% респондентов ответили, что они «никогда» не постятся, 9,5% постятся «редко», 11,6% постятся «иногда», 9,5% % постятся «часто» и 42% постятся «всегда» в течение месяца Рамадан. Паломничество в Мекку также не привлекло респондентов. Отвечая на вопрос: «Если обстоятельства благоприятны, насколько вы склонны совершить паломничество» в Мекку?» 25% респондентов заявили, что «не склонны» к этому, а 14,3% склонны «незначительно».

Ответы на вопросы третьей категории о применении религиозных принципов в общественной жизни и политике особенно неприятны для Исламской Республики: Реагируя на вопрос: «Все женщины должны носить хиджаб», 10,8% были «категорически против», 34,4% «против» и 13,% «ни за, ни против», 33% «согласны» и 7,9% «полностью согласны». Отвечая на вопрос: «Как вы относитесь к женщинам без хиджаба?» 38% ответили, что у них нет с этим проблем, а 46% заявили, что выступают против этого, но не мешают женщинам не носить хиджаб. С предложением «Прием людей на государственные должности не должен основываться на их религиозных убеждениях» 61,9% «полностью» согласились или «согласны». В опросе 2015 года только 42,6% респондентов считали, что при приеме на работу в правительство не следует учитывать религиозные убеждения соискателей работы.

Еще более противоречиво то, что 47% респондентов заявили, что они не следуют за религиозным лидером или источником подражания в религиозных вопросах. И, к несчастью для Исламской Республики, 72,9% респондентов согласились с утверждением: «Религия должна быть отделена от государства». Для сравнения, в опросе 2015 года 30,7% респондентов были либо согласны, либо полностью согласны с разделением религии и государства.

Снижение религиозности в Иране не является уникальным явлением. Исследования арабского барометра в 2013 и 2018–2019 годах, посвященные религиозности в 10 арабских странах, показали рост с 8% до 13% людей во всем регионе, считающих себя «нерелигиозными». Опрос Министерства культуры и исламской ориентации также показывает, что средний иранец не является атеистом, но придерживается духовных убеждений, а его или ее этические кодексы основаны на вере в загробную жизнь и божественную справедливость в Судный день. Во что средний иранец, похоже, больше не верит, так это в авторитет шиитских религиозных лидеров и интерпретацию веры государством. В отсутствие властей средний иранец, похоже, развил индивидуализированную религию, в которой «чистое сердце» важнее религиозных практик, таких как молитва, пост и паломничество в Мекку.

 Менее религиозное, выступающее против государственной интерпретации веры, не следующее религиозным источникам подражания и требующее разделения между религией и государством, иранское общество представляет собой серьезную угрозу религиозной легитимности Исламской Республики. Не сумев сформировать общество по своему вкусу, правящее духовенство оказалось в тяжелой для него ситуации. Вопрос в том, способна ли Республика Бога адаптироваться к все более светскому обществу.