21 декабря 2021 года, за два дня до того, как ливийцы должны были выбрать президента, который мог бы наконец объединить страну, избирательная комиссия Ливии фактически отложила голосование. В Триполи, столице страны, внезапно возникла угроза насилия. Неправительственные ополченцы использовали мешки с песком и пикапы с установленными на них пулеметами для создания дорожных заграждений. Колледжи и университеты закрылись в ожидании беспорядков. Организация Объединенных Наций предупредила, что страна рискует потерять шанс положить конец конфликту, который опустошает страну с момента восстания против Муаммара Каддафи в 2011 году.

Вместо того чтобы предложить решение проблем Ливии, выборы могли просто усугубить их. Существующий закон о выборах не был принят всеми участниками; продолжаются споры о правомочности некоторых основных кандидатов и о возможных полномочиях будущего президента и парламента. Если бы выборы прошли, как было запланировано, 24 декабря, вряд ли все стороны признали бы их легитимность. Почти наверняка произошли бы столкновения между соперничающими политическими группами и военными фракциями, что могло бы еще больше погрузить страну в кризис.

В основе проблем Ливии лежит отсутствие конституции или хотя бы соглашения об основных политических принципах, необходимых для ее создания. В этом контексте выборы стали бы просто политической дубинкой, которую вручили бы одному из многочисленных соперничающих претендентов на власть.

Сегодня Ливия разделена на восточные территории, где доминирует поддерживаемый Россией полевой командир Халифа Хафтар, и западные силы, поддерживаемые Турцией, а также множеством групп ополченцев. Три самых сильных кандидата оказались и самыми проблемными; юридическая легитимность их кандидатур была предметом спора. Каждый из них мог использовать эти выборы для того, чтобы проложить путь к новой эре авторитаризма.

Хафтар является фигурой на ливийском театре военных действий, которую многие опасаются. Он управляет востоком страны, опираясь на 25-тысячную Ливийскую национальную армию (ЛНА), а также российских наемников. Хотя он пользуется определенной популярностью на востоке среди тех, кто жаждет стабильности и видит в нем сильного человека, способного привести все в порядок, другие считают, что он будет фальсифицировать выборы под дулом пистолета без всякого стеснения.

Кандидатура Хафтара оспаривается с тех пор, как его и его союзников обвинили в искажении закона о выборах в свою пользу. В закон был включен пункт, согласно которому чиновники должны были отказаться от своих должностей, чтобы иметь возможность участвовать в выборах, но только на три месяца. Это означало, что, если бы Хафтар проиграл президентские выборы в прошлом месяце, он все равно мог бы вернуться на пост военного руководителя ЛНА и оказывать влияние на ситуацию в стране через параллельную армию.

Анас Эль Гомати, основатель и нынешний генеральный директор базирующегося в Триполи Института Садека, сказал, что Хафтар не намерен отказываться от власти независимо от того, выиграет он или проиграет. «Если он победит, то воспользуется легитимностью, чтобы вернуться к войне против своих военных соперников, – сказал Гомати. – Если он проиграет, то может затянуть процесс государственного строительства и сделать его заложником своих требований».

Гомати добавил, что задержка с выборами остается в основном результатом того, что сын Каддафи Саиф аль-Ислам аль-Каддафи вновь стал соперником Хафтара.

Саиф аль-Ислам аль-Каддафи, получивший образование в Лондоне, впервые обратил на себя внимание в разгар революции как относительно приемлемое лицо – это был Каддафи, который носил западную одежду и говорил о реформах и демократии. Но этот фарс вскоре закончился; он твердо встал на сторону своего отца и зловеще предупредил о «реках крови», потекущих по Ливии, если повстанцы не найдут соглашения с диктатором. Несколько месяцев спустя, после того как его отец был убит ливийской толпой, младший Каддафи был взят в заложники независимым ополчением и доставлен на их базу в Зинтане.

В прошлом году он вновь появился на публике, но не в костюме и галстуке, а в традиционном «платье в стиле залива с золотой бахромой», когда встретился с репортером журнала «Нью-Йорк Таймс», чтобы заявить о своих президентских амбициях.

Каддафи разыскивается Международным уголовным судом по обвинению в преступлениях против человечности, и в 2015 году суд Триполи заочно приговорил его к смертной казни за приказ о применении насилия против демонстрантов. Но он не сожалеет ни об эксцессах своего отца, ни о своих собственных предполагаемых военных преступлениях. «Сеиф сказал мне, что уверен в том, что эти юридические вопросы можно решить путем переговоров, если большинство ливийского народа выберет его своим лидером», – написал Роберт Уорт в журнале New York Times.

Некоторые люди, поддерживающие Хафтара, также рассматривают Каддафи как вариант. Многие бойцы ЛНА Хафтара ранее служили Муаммару Каддафи. Есть и ливийцы, которые чувствуют себя обманутыми революцией и ностальгируют по временам относительной стабильности при диктаторе. Некоторые из них считают, что сын Муамара Каддафи может стать решением их проблем.

Хафтар знает, что Каддафи привлекает его сторонников, и, чтобы противостоять этому, обратился к тяжеловесам признанного ООН Правительства национального согласия в Триполи. В прошлом месяце он встретился с двумя другими ведущими кандидатами в президенты из западной Ливии, включая бывшего министра внутренних дел Фатхи Башага, что стало публичным знаком сближения и намекнуло на возможность разделения власти в будущем.

Другим сильным кандидатом является временный премьер-министр Абдул Хамид Дбейба. Его Правительство национального согласия было сформировано в рамках процесса под руководством ООН в марте 2021 года, чтобы создать благоприятную атмосферу для проведения выборов, но ему самому было запрещено претендовать на пост президента. Он проигнорировал это и вышел на ринг.

Будучи бизнесменом, Дбейба бросил деньги на решение проблем в качестве временного премьер-министра, надеясь получить вознаграждение на выборах. На самом деле, согласно опросу, проведенному аналитическим центром Diwan, в то время как 14 процентов опрошенных хотели, чтобы Каддафи стал президентом, почти 50 процентов предпочли богатого бизнесмена. «Дбейба много тратит в последние девять месяцев, – сказал Гомати. – Он опытный исполнитель и ставит реалистичные цели в области социально-экономического развития, рабочих мест, зарплатных пакетов и услуг».

Эти конкурсанты рассчитывали на то, что их соперники будут сняты с выборов. Так они хотят повысить свои шансы. Но в итоге никто из них не отступил. «Мое лучшее предположение, объясняющее отказ от выборов в последнюю минуту, заключается в том, что различные ливийские фракции, включая тех, кто поддерживал трех ведущих кандидатов, ошибочно полагали, что остальные будут лишены права голоса, – сказала Клаудия Газзини, старший аналитик по Ливии Международной кризисной группы, – но когда они поняли, что будут баллотироваться против своих противников и рискуют проиграть им, они решили заморозить процесс».

Высшая национальная избирательная комиссия Ливии рекомендовала провести выборы через месяц, в январе, что было отвергнуто парламентом. Последний утверждает, что выборы бессмысленны, пока не будет достигнут консенсус по основным разногласиям. Но это может означать отсрочку на неопределенный срок. Главная проблема богатой нефтью африканской страны заключается в том, что ни одна из фракций не хочет отойти в сторону и принять подлинно демократический процесс. Дипломаты ООН пытаются достичь консенсуса, но им это не удается. Более того, роль ООН сама по себе является предметом разногласий.

Стефани Уильямс, специальный советник ООН по Ливии, была впервые назначена для урегулирования ливийского кризиса в марте 2020 года. Она курировала прекращение огня в октябре 2020 года, которое сохраняется до сих пор. Она также добилась согласия всех сторон на проведение выборов. Но в январе 2021 года ее сменил Ян Кубис. При Кубисе не было снято ни одно из существенных препятствий для проведения выборов. Уильямс была восстановлена в должности за две недели до выборов, 12 декабря. Она курсировала между различными политическими игроками, пытаясь найти компромисс.

Растет опасение, что Ливия может остаться разделенной навсегда. Некоторые даже предлагают федерализм или разделение страны на три автономных региона, как в колониальные времена. Это устраивает тех, кто держит страну в заложниках своих амбиций, но эксперты считают эту идею нереалистичной. Например, раздел доходов от продажи нефти останется главным вопросом, если страна будет официально разделена.

Но процесс ООН, который призван объединить Ливию и проложить путь к современному государству через выборы, находится на стадии жизнеобеспечения. Шансы на успех невелики, особенно по сравнению с вероятностью возобновления насилия и хаоса.