Иран планирует ликвидировать бюджетную зависимость

Иранские чиновники говорят, что к следующему году страна избавится от зависимости от нефтяных доходов, используя их только для проектов развития.

Иранское правительство приняло решение ликвидировать свою бюджетную зависимость от продажи нефти на финансовый год, начинающийся в марте 2020 года. Администрация начала политику с сокращения субсидий на бензин 16 ноября. Эта мера призвана облегчить бюджетные проблемы, вызванные кампанией США по максимальному давлению на экономику страны, и оказать помощь группам населения с низкими доходами путем увеличения денежных субсидий для них.

Однако недавние протесты по всей стране показали, что реализовать эту политику будет непросто.

Нефтяные фонды, особенно в последние полвека, всегда были одним из основных источников финансирования государственного бюджета и расходов Ирана. Фактически они покрывали более 46% от общих государственных расходов между 1971 и 2018 годами. (В результате американских санкций продажи нефти сократились с 2,5 млн до 500-700 тыс. баррелей нефти в день. - Прим.).

Управление ресурсами и эффективное расходование средств являются ключевыми факторами, которые иранская Организация планирования и бюджета (ОПБ) использует в рамках своей бюджетной реформы, чтобы постепенно покончить с чрезмерной зависимостью от нефтедолларов. Мохаммад Багер Нобахт, глава этого ведомства, отметил 9 октября в интервью на государственном телевидении, что правительство намерено компенсировать нефтяные доходы, сильно пострадавшие от санкций США. Он сказал, что применение нового налогового законодательства, реформирование скрытых энергетических субсидий и распродажа дополнительных государственных активов являются мерами, запланированных для увеличения финансовых ресурсов правительства.

Иранское законодательство по-разному регулирует налоги для корпораций, независимых подрядчиков и частных лиц. Для первых двух категорий часто используется несистематическая модель сбора данных, которая в последние годы привела к непрозрачным балансовым отчетам. С другой стороны, информация о государственных служащих является прозрачной и легко доступной, поэтому их налог рассчитывается и вычитается до того, как выплачивается ежемесячная зарплата. Поэтому реальная налоговая нагрузка в значительной степени падает на тех, кто находится под непосредственным контролем государственных органов.

Государственный служащий с зарплатой 270 долларов в месяц платит около 27 долларов налогов. Но уклонение от уплаты налогов настолько распространено среди богатых, что, по грубым подсчетам, торговцы золотом и сталью, врачи и юристы платят примерно тот же налог, что и государственные служащие – 27 долларов в месяц. Али Вагфчи, член парламентского комитета по сельскому хозяйству, водным ресурсам и природным ресурсам, считает, что ежегодное уклонение от уплаты налогов обходится правительству в ошеломляющие $5,3 млрд.

Следует отметить, что бюджетные ресурсы состоят из трех основных компонентов: государственных доходов, доходов от нефти и заимствований.

По словам экономического аналитика Мохаммада Таки Фаязи, правительство заработало почти $11,3 млрд в прошлом финансовом году от сбора налогов. Еще $5,1 млрд поступили из неналоговых источников. Это произошло в то время, когда доходы от продажи нефти и продажи долга внесли в общий бюджет $9,8 млрд и $5,1 млрд соответственно.

Текущие расходы, расходы на гражданские проекты и погашение казначейских векселей за тот же период составили соответственно $24,8 млрд, $4,2 млрд и $2,3 млрд. Если сложить все эти данные вместе, правительство должно было столкнуться с дефицитом около $8,4 млрд в предыдущем году, по словам Файази. Но расходы, связанные с погашением государственных облигаций, не включены в это уравнение; предполагается, что они, вероятно, будут финансироваться за счет выпуска новых облигаций, как это было в прошлые годы.

Учитывая все это и не предполагая роста расходов, эксперты прогнозируют, что налоговые и неналоговые доходы вместе взятые не будут соответствовать бюджетным расходам следующего финансового года. Таким образом, этот сценарий ставит вопрос о том, насколько иранское правительство может позволить себе дефицит бюджета.

В условиях нынешней экономической стагнации эксперты советуют правительству не повышать налоги на иранский бизнес. Они, наоборот, рекомендуют снизить эти налоги. Но экономическая стагнация вряд ли исчезнет в ближайшее время. Недавний доклад Международного валютного фонда указывает, что иранская экономика, как ожидается, сократится на 9,5% в этом году и что валовой внутренний продукт (ВВП) в реальном выражении останется неизменным в следующем году.

Сегодня как никогда очевидно, что самым важным экономическим шагом является проведение реформы цен на энергоносители. Однако представляется почти невозможным полностью отменить или даже существенно изменить скрытые субсидии на энергоносители, учитывая экономические и социальные проблемы, которые могут возникнуть в результате этого. Недавние широкомасштабные протесты, свидетелями которых стали более 100 городов по всей стране, ясно свидетельствуют о трудностях осуществления таких грандиозных экономических преобразований в свете нынешних критических обстоятельств.

Кроме того, отмена налоговых льгот, расширение налогооблагаемой базы и взимание налогов на прирост капитала – меры, которые предлагает ОПБ, – не обещают работать как новые эффективные подходы к наполнению государственной казны. Это происходит главным образом потому, что для осуществления таких усилий требуется новое законодательство. Однако, в связи с предстоящими в конце года парламентскими выборами, обстоятельства, необходимые для фактического принятия новых законов, вряд ли появятся в ближайшее время.

Меры, которые могут повысить государственные доходы в следующем году, включают процесс приватизации, сокращение бюджетов государственных фирм, ликвидацию государственных субсидий на основные товары и повышение производительности труда. Прочие меры выглядят как откладывание решения проблемы на будущее.